Во Тьме она была одна, но не одинока.
Ана глубоко вдохнула. И Кеннет вернулся, и спальня вернулась, и мир вернулся. Но осколки Тьмы продолжали царапать душу.
— Ты вспомнила? — с нетерпением спросил Кеннет.
— Что? — переспросила Ана. — Кажется, Тьма из сферы попала в меня…
Ее переполняла сила, на этот раз более дружелюбная. Она словно плавала внутри, толкая и дразня чувства, но это было даже… забавно. Только куда ей еще больше Тьмы?
Счастье на лице Кеннета сменилось растерянностью, но он все еще ждал ответа. Ана повторила вопрос:
— Что значит, я — богиня Тьмы?
Он перевел взгляд с Аны на осколки, с осколков на Ану.
— Ты разве ничего не помнишь? Я — Свет, я нашел тебя, как обещал.
На лице Аны все еще блуждала недоуменная улыбка.
— Граф, вы в порядке? — спросила она, с искренним беспокойством в голосе.
Граф не был в порядке. Ее ответ пустил дрожь по его телу. Он хватал осколки, раня руки, бормотал о невозможности и об ошибке.
— Ты так меня наказываешь? — прохрипел он. — Я все понимаю, я знаю, я не могу быть без тебя…
Ана протянула руку и коснулась лба Кеннета. Его словно лихорадило: губы побелели, выступил пот.
— Вам стоит отдохнуть, — прошептала она. Ее замешательство переросло в тревогу.
— Нет, сначала надо разобраться. — Кеннет заговорил с большей уверенностью. — То, как много у тебя Тьмы, как ты с ней управляешься, то, что ты можешь ее поглощать — это не таланты обычного человека. Я уверен, что ты и есть Тьма, которая оставила свою память перед тем, как спуститься к людям. Поэтому считаешь себя Аной, а в прошлом многими другими. Поэтому так естественно пользуешься силой. Она твоя. Всегда была твоей.
— А сфера?
— Я думал, в ней — твоя память. Вспомнив, ты сможешь вернуться со мной.
— Значит, вы — бог Света?
Кеннет кивнул.
— Это бред. Вы бредите.
— Не понимаю, что пошло не так, — растерянно глядя по сторонам, пробормотал он. — Давай немного подождем.
— У меня сегодня свадьба с Яном! Вы обещали, что все станет хорошо, после того как я принесу артефакт! — в голосе Аны прорезались панические нотки. — Может… может, Тьма из сферы с вами что-то сделала?
— Мне проще показать, — махнул рукой Кеннет. — Загляни в мои мысли.
— Вы уверены?
— Не тяни.
Ана послушно запустила лапы Тьмы в голову графа. В этот раз ее не встречали ограничения со всех сторон, вместо этого она погрузилась в безбрежный океан, где не было ни дна, ни горизонта.
Перед ней, словно рой светлячков, проносились жизни. Младенец, делающий свой первый неуверенный шаг. Женщина, танцующая под проливным дождем. Старец, умиротворенно дремлющий в лучах заходящего солнца. Каждая жизнь — неповторимая история, сплетенная из радости и грусти, любви и потери.
Чем глубже она плыла, тем больше росла печаль. В мире так много страданий. Скорбь графа пронзила Ану насквозь. Скорбь бога, видевшего, как его творения снова и снова скатываются в пучину жестокости и саморазрушения.
Но это было лишь преддверием.
Ее перенесло в непонятное место, похожее на скопление звезд, но мерцающее не холодным светом, а теплом и жизнью. А потом… молитвы. Тысячи, миллионы молитв, льющихся со всех уголков, словно дождь. Молитвы о помощи, о любви, о спасении. Молитвы, наполненные отчаянием и надеждой. Она была крохотным мотыльком, затерявшимся в бескрайнем океане мыслей.
За ней наблюдали. Незримый взгляд пронзил насквозь.
— Это молитвы всех, кто когда-либо жил.
— Зачем вы показали мне это? — спросила Ана.
— Чтобы ты поняла, — ответил бог.
Она отпустила разум Кеннета и села в молчании. Долго хмурилась.
— Вы бессмертны?
— Почти. Мое человеческое тело самое обыкновенное, но души в этом мире перерождаются. Я отличаюсь тем, что помню все жизни, насколько человеческая часть памяти позволяет. Многое я записывал. — Кеннет объяснял легко, его губы подрагивали в улыбке. — Свое бытие богом я не забываю.
— А Тьма?
— Думаю, память к тебе скоро вернется, — ласково ответил граф. — Ей некуда было деться, кроме как в эту сферу. Она вся звенела тобой.
Его голос, как ласковый бриз, трепетал крылья ее души, и мешал ухватить ускользающее чувство, странное и чужое.
— Ты уже кое-что вспомнила, — продолжил он. — Твои невероятные сны — это наше с тобой место. Возможно, детали не совсем точны, но, наверное, ты скучаешь по дому. Ведь даже позабыв, ты видела его во снах. А еще те перекусы, которые ты мне приносила… Это было лучшим. — Кеннет улыбнулся, но в его глазах затаилась грусть. — Я всегда любил такие маленькие проявления заботы в семьях, а ты над этим смеялась. Но не забыла.