Маркиз Фабиан де Сильва, 31 год: рыжий кудрявый волос, бороды нет, телосложение худощавое. Покрыт веснушками.
Активы: театр «Леблан», ресторан «Факир».
Цель вступления в ОСМ: культурная свобода, сокращение религиозной цензуры.
Тактика общения: чем меньше формальностей, тем лучше. Ценит все необычное и эстетически красивое…
Граф Эдмунд Эверфир, 39 лет…
Виконт Сесил Вилмонд, 23…»
Всех членов Общества Светской Мысли объединяло недовольство или Церковью, или королем. Большинству угрожала потеря доходов и земель из-за все быстрее распространяющегося влияния религии и введения бесчисленного количества новых законов, ограничивающих независимость аристократии, землевладельцев и других предпринимателей. Ее тревожило, как столь влиятельные люди примут ее, но она заставила себя не переживать раньше времени.
Вздохнув и отложив список, Ана пожалела, что у нее нет подобной справки про Кеннета и Веронику. Она достала из ящика стола чистый лист бумаги, перо и чернила и стала писать:
«Граф Кеннет Блэкфорд, 30–35 лет (?)» — вопросительным знаком она решила отмечать то, в чем была не уверена. «Каштановые волосы, немного отросшие, вьются на концах, бороды нет, но иногда проступает щетина, если не побрился», — Ана зачеркнула последнюю фразу, посчитав лишней, и продолжила: «Зеленые глаза, высокий рост, широкие плечи. Активы: компания, производящие вещи со Светом (?), сам Свет (?)», — она подперла голову рукой, размышляя, можно ли считать силу «активом». «Цель вступления (создания?) в ОСМ: дворцовый переворот и уничтожение Церкви».
Ана рассматривала заметку. В ней было непозволительно много знаков вопроса. Но когда Ана принялась писать про Веронику, то осознала, что про графа она еще довольно много знает: «Баронесса Вероника Вилфордская, (?) лет…»
Лист бумаги оказался жестоко смят бледной рукой и брошен в урну.
— Граф, почему вы не рассказали, что первосвященник выжил? — спросила Ана, отстраненно смотря на мелькающие за окном дома.
Они с Кеннетом ехали на встречу Общества Светской Мысли. Уже вечерело, в карете царил полумрак. Граф сидел напротив, закинув ногу на ногу и носком ботинка задевая юбку Аны.
— Разве ты не знала? — ответил Кеннет, на его лице не отразилось ни одной эмоции.
— Для меня это стало неприятным открытием. — Ана коснулась лбом прохладного стекла. — Он должен умереть.
Ее голос не дрогнул. Она продолжала смотреть на грязную дорогу, пыльные проезжающие мимо кареты, безликих людей, идущих по своим делам. В Ане давно не было страстного желания, полыхающей ярости и жажды расправы. Ей хотелось вернуть спокойный сон. Она всерьез раздумывала стереть свои воспоминания, связанные с первосвященником, но теперь откинула опасную мысль: не стоит рисковать потерей разума из-за жалкого и отвратительного человека.
— Хорошо. Как ты хочешь его убить?
Ана повернула голову и удивленно посмотрела на Кеннета.
— И вы так просто согласились?
— Почему нет? Я знаю, что он с тобой сделал. — Граф пожал плечами и ласково улыбнулся.
— Вы мне поможете? Одной Тьмы на него не хватит… — Ана говорила рассеяно, будто все еще не верила, что Кеннет настолько буднично поддержал желание убийства главы Церкви.
— Помогу. Не обещаю, что сможем сделать это прямо сейчас, ты должна понимать, что требуется время. Однако для начала у меня есть идея, как раскрыть его прегрешения миру, — Кеннет заговорщицки подмигнул.
— Граф… — Ана прикрыла рот рукой, не давая себе договорить.
Ее щеки покраснели, а глаза заблестели. «…Вы мне сейчас очень-очень нравитесь», — признание почти вырвалось, но в последний момент она вспомнила данное Кеннету обещание не вмешивать романтические чувства в совместную работу.
Глава 52. Сальвия обжигает мотылька
— Кстати, сколько вам лет? — последнее, что успела спросить Ана, перед тем как карета остановилась.
— Тридцать три, — ответил Кеннет, — родился третьего апреля, если решишь поздравить.
Он усмехнулся, выходя из кареты, и подал руку Ане. Она, зачеркнув в голове один из знаков вопроса, приняла ее и, придерживая юбку, спустилась на мостовую.
Первым делом она увидела веранду ресторана, украшенную виноградными лозами и клумбами с красной сальвией — алым цветком, напоминающим горящий факел. За столиками сидели богато разодетые люди, а саму веранду освещали фонари из Света. Вечера становились прохладнее, поэтому гости, при желании, также могли взять Свет в руки и согреться.
Само здание ресторана было сделано из розового кирпича и украшено изысканными орнаментами, изображающими языки пламени, что танцевали в унисон с цветами сальвии. Над входом красовалась крупная надпись: «Факир».