– Думаю, и опеку можно снять, – продолжал маг. – Претензий нет ни у нас, ни у Светлых стражей. В ближайшее время оформим все документы на удочерение, чтобы у девочки была твоя фамилия и твоё имя в графе «родители».
– Ангелина Журавлёва, – я довольно улыбнулась. – Красиво звучит, правда?
Артём машинально кивнул, отвлёкшись на малышку. Торопливо подошёл к ней и достал закатившийся карандаш. Лина искоса глянула на него и мотнула головкой, так благодаря за помощь. Мужчина вернулся ко мне.
– У тебя же двухкомнатная квартира, если не ошибаюсь?
– Да.
– И как вы там поместитесь?
– Спальню отдам Лине, а сама буду жить в гостиной. Пока нам хватит места, – успокоила Воронцова. – А дальше посмотрим.
Он пригладил чёрные волосы.
– У меня квартира больше, но по сути те же две комнаты: спальня и гостиная.
Я невольно заулыбалась, понимая, что Артём не против жить вместе. Это о чём-то же говорило! Ведь так?!
– Лучше ты к нам! – прижалась к нему. – У нас тут своё гнёздышко!
– Там! – поправил мужчина, махая головой в сторону. – Ваш дом там.
Эти разговоры сильно воодушевляли на конкретные действия. И я зависала на дизайнерских сайтах, планируя ремонт в комнате Лины.
Но когда о переезде в Паг-Авит сказала остальным, то кошка сильно расстроилась.
– Мы тебя обидели?
– Кали, ты что? – обняла её. – Ты мой друг. Моё рыжее солнышко!.. Если бы ты знала, как я сейчас переживаю: боюсь, что улечу домой, и наши отношения прекратятся. А я бы этого не хотела. Я люблю всех вас, и не важно, какой длины ваши хвосты. Но… там наш дом. Понимаешь? Там я хозяйка.
Женщина опустила голову. Посидела, подумала и тяжело вздохнула.
– Да, понимаю.
А я продолжила:
– Ира уже готовит комнату для Лины. Смотри, какой проект нам её подруга предложила, – подсунула ноутбук ближе. – Та самая Лукерья оказалась довольно известным дизайнером.
Калина несколько минут смотрела на экран, потом повернулась ко мне.
– Не могу поверить, что вы улетаете. Обещай, что будешь звонить и навещать нас.
– Конечно! Я стану самым надоедливым гостем в истории Ласанги! – шутливо пообещала оборотнице.
С этого момента наше возвращение в столицу стало решенным делом. Собрались мы быстро. Ведь, кроме одежды и игрушек Лины, паковать было нечего. Бегая между сумками, мы шутили и смеялись, а тоска всё равно грызла.
И вот этот день настал. Артём принёс документы, где чёрным по белому было написано, что Ангелина моя дочь. Теперь никто не мог отобрать её у меня. Мы устроили праздничный обед, открыли шампанское. Пили за счастливое будущее, за мечты! А потом отправились в Паг-Авит.
Деви хлюпала носом, не желая отпускать Лину. Мила с Тосей затискали мою доченьку, зацеловали. Я смотрела в их блестящие от слёз глаза и чувствовала какую-то вину… Но потом увидела хмурого Рустама Найгаса возле двери и поняла, что всё делаю правильно. Это моя жизнь и мне отвечать за неё.
Виджей Тандекар, прощаясь, задержал мою руку в своей.
– Дарья, у тебя есть мой номер гилайона. Если что, звони сразу же, в любое время. Не важно, что опека снята. Ты всегда будешь наша.
– Спасибо, – я сглотнула, понимая, что ещё чуть-чуть – и банально разревусь. – Можно я вас обниму?
Оборотень улыбнулся:
– А я всё гадал, осмелишься или нет? – на мой удивлённый взгляд тигр пояснил: – Ты уже переобнималась со всеми в доме, кроме меня.
– Вы же лайдир, а я магиня. Вдруг вам неприятно?
Без лишних слов оборотень притянул меня к своей груди. В сильных тёплых объятьях Тандекара я чувствовала, наверное, то, что чувствует дочь в объятиях отца: ласку, заботу, безопасность.
– Не бойся обращаться ко мне за советом и поддержкой, – шепнул тигр на прощание. – Бывают ситуации, когда просить о помощи – это не слабость, а здравомыслие.
Кому-то слова лайдира покажутся глупыми, но я, живя с ними бок о бок, знала их отношение к силе и слабости. Оборотни не любили и не уважали слабых собратьев и, думаю, людей тоже. И совет Виджея Тандекара – альфы общего прайда, сильнейшего оборотня на Гебе – говорил о многом. Меня уважали и любили, несмотря на физическую слабость и уязвимость. Мной дорожили. За меня беспокоились.