— После учебы. Где-то часа в четыре, хорошо?
— Отлично. Буду ждать тебя.
Повисла неловкая пауза. Маша ждала решительных действий со стороны Кирилла и поэтому немного медлила. Ей хотелось, чтобы он сам поцеловал ее и тем самым еще раз доказал, что она ему небезразлична.
— Почему ты не уходишь?
— Да я что-то задумалась. Ладно, пока…
Разочарование наполнило ее душу. Казалось бы, сегодня он наконец признался, что она нужна ему. Маша еще сама до конца не понимала, что все это значит, но в ее душе зародилось долгожданное чувство.
Холодный металл дверной ручки обжег пальцы, как вдруг Кирилл коснулся ее плеча. Маша обернулась и нос к носу столкнулась с ним.
— Подожди, пожалуйста… — попросил он.
Его рука осторожно нащупала ее подбородок, а большой палец спустился от кончика носа к губам. Рывком губы Кирилла прильнули к Машиному лицу, но попали лишь на скулу. Неловкими движениями они искали ее губы, но Маша сама направила их, куда нужно. Они слились в поцелуе, который взбудоражил юные тела. С грохотом трость упала на асфальт, и пальцы Кирилла вцепились в плечи девушки с такой силой, что Маше даже стало немного больно, но она не замечала ничего, по телу растекалось приятное тепло от поцелуя, которое дарило каждой клеточке ее тела только радость.
— Как хорошо… — пальцы Кирилла держались за Машу, чтобы он мог сохранить равновесие.
— Невероятно… — прошептала она.
Глава 9
Домой Маша впорхнула словно птичка. Ей хотелось петь и танцевать, а душу переполняли радость и приятное возбуждение. Как же прекрасен мир! Эйфория от произошедшего взбудоражила молодую девушку так, что она даже не сразу заметила сердитое лицо мамы.
— И где ты пропадала? — Ее голос был суров.
— Мамочка, ты не волнуйся! Меня проводили до подъезда, — Маша поцеловала маму в щечку и отправилась на кухню.
— Проводили? А кто, если не секрет? — поинтересовалась мама, следуя за дочерью.
— Один молодой человек, — Улыбка не сходила с Машиного лица.
— Парень что ли появился? — Из комнаты выглянул папа, который все слышал.
— Наверное! — Маша пожала плечами и залезла в шкафчик, где всегда лежало что-нибудь вкусненькое. Взгляд сразу же остановился на любимых вафлях с клубничной начинкой, одну из которых она сразу же отправила в рот.
— Это хорошо, — одобрительно кивнул папа и скрылся в комнате.
Но вот маме этого было недостаточно, поэтому она подошла к дочери и осторожно спросила:
— Расскажешь мне, кто он?
— Мам, он замечательный, правда! Умный, добрый, хороший! — Маша не переставала улыбаться, настолько радостные чувства переполняли ее. Смотря на дочь, Елена Александровна и сама невольно улыбнулась.
— И где же ты такого идеала нашла? — усмехнулась она.
— Он недалеко от нас живет, в соседнем доме! — Маша потянулась за следующей вафлей.
— Учится с тобой? — поинтересовалась мама.
— Эм… нет, — Девушка отвела взгляд в сторону.
Она побоялась признаться, что Кирилл не может учиться, как все. И хотя с мамой у нее были доверительные отношения, что-то подсказывало, что ей пока знать об этом необязательно, поэтому поспешила уйти от разговора.
— Я сейчас в душ хочу пойти, а потом спать! Завтра в институте трудный день, — Маша доела лакомство и, вспорхнув со стула, скрылась в ванной, а мама проводила ее задумчивым взглядом.
Первой парой на следующий день у Маши была высшая математика. Преподаватель, Сергей Павлович, монотонно зачитывал формулы, а потом писал их на доске, при этом противно скрипя мелом. Основная масса студентов на его предмете занималась своими делами. Тут уж кто во что горазд: одни играли в телефоне, другие слушали музыку, а Наташа рассказывала Маше про платье, которое увидела вчера в магазине.
— Скорее бы стипендия! Так хочу купить его! — Подруга была вся в мечтах о платье.
— Все деньги же потратишь, — Маша улыбнулась.
— И что? Один раз живем! Кстати, как у вас с Андрюшей дела? — Как бы невзначай спросила Наташа.
— С кем? — Это имя ничего не говорило Маше, она уже и забыла, как зовут того надоедливого пловца.
Подруга смерила ее скептичным взглядом, словно не поверила в подобную забывчивость. По ее мнению такого парня просто невозможно было не запомнить.
— Ну с Андреем! Мы недавно сидели с ним и моим Женькой в суши-баре, помнишь? — Она наклонилась ближе к Маше и приподняла одну бровь, намекая изо всех сил. Тут Маша поняла, кого она имеет в виду.
— Ааа, с этим… Да никак.
— В смысле? Почему, Маш? Он классный парень! — прошептала Наташа, пытаясь не привлекать к себе излишнего внимания, потому что Сергей Павлович уже временами косился в их сторону.
— Наташ, ты прости, но он не в моем вкусе, — призналась Маша, записывая за преподавателем очередную формулу.
— В смысле внешности? Или почему? — не отставала подруга. — Просто ты сегодня вся прям светишься от счастья, вот я и подумала…
— Это точно не из-за Андрея, — усмехнулась Маша.
— А из-за кого? Колись! — Наташа тыкнула ее ручкой в бок.
Маша прекрасно знала, что подруга все равно выпытает ее тайну, скрывать от нее что-то было совершенно бесполезно, поэтому, потупив взор, прошептала:
— Кирилл…
— Кто? — Тут уже Наташа ничего не понимала. Она удивленно смотрела на соседку по парте, хлопая длинными черными ресницами. У Маши никогда не было от нее секретов, поэтому новое мужское имя стало настоящей неожиданностью, но еще более неожиданной для Наташи оказалась следующая фраза.
— Ну, помнишь, того слепого парня, которого я перевела через дорогу? — напомнила ей Маша.
— ОН?! — Наташа воскликнула так громко, что вся аудитория вмиг забыла о своих делах, а мел перестал скрипеть на доске.
— Смирнова, ведите себя тише! — недовольно сказал преподаватель, глянув на студентку через плечо.
— Извините, Сергей Павлович… — растерянно пробормотала Наташа.
Снова скрип мела на доске, тихий девичий шепот на задних партах и еле слышные мелодии из наушников. Все забыли о маленьком инциденте, только вот Наташа все никак не могла придти в себя от признания подруги.
— Ты сбрендила, — решительно сказала она.
— Наташ, ты его совсем не знаешь! — Маша встала на защиту Кирилла.
— Да дело не в этом! Я не понимаю, зачем ТЕБЕ, умной и привлекательной девушке… калека?
Слова подруги больно кольнули в сердце, потому что Маша не считала Кирилла тем, кем назвала его Наташа. Она подняла взгляд на подругу и уверенно сказала:
— Не говори о нем так.
— Но ведь так и есть, Маш! Нужно называть вещи своими именами! — настойчиво продолжала Наташа.
Все хорошее настроение у Маши вмиг улетучилось. Она уже жалела, что рассказала о своих чувствах к Кириллу. Никто не должен об этом знать. Люди не поймут.
Она отвела взгляд в окно, рядом с которым сидела, чтобы немного успокоиться. Ветер трепал раскидистые кроны деревьев, и их листья на Солнце отливали золотом, создавая таинственный эффект мерцания.
— Машуль… — Наташа тронула подругу за плечо.
— Что? — даже не повернулась та.
— Почему он? Ведь вокруг столько парней!
— Потому что, Наташ, он не такой, как они, — твердо ответила Маша.
— Поражаюсь тебе, Маш. Я бы так не смогла… — честно сказала Наташа.
После пар Маша, как и обещала, пошла к Кириллу. Он уже ждал ее во дворе на той же скамейке. Разговор с подругой немного испортил Маше настроение, но когда увидела Кирилла, то все прошло в один миг. Ее сердце трепетно забилось, а в горле пересохло, она уже не могла обманывать саму себя, потому что влюбилась в него.
Они теперь встречались каждый день. В будни после пар Маша бежала в соседний двор, где на скамейке он ждал ее, потом они шли гулять в скверик, а иногда в парк. Маша старалась выбирать маршруты, знакомые Кириллу, чтобы он чувствовал себя свободно. Они всегда шли одной и той же дорогой, и вскоре Кирилл выучил там каждый камешек и ямку. За разговорами время всегда летело незаметно. Она рассказывала о своей учебе, а он — хвастался книгами, которые прочел. За день он мог проглотить целую книгу, а потом пересказать Маше все до мельчайших подробностей. С утерей зрения он натренировал память так, что наизусть мог читать отрывки из Шекспира и Гёте. Маша и не подозревала, что именно она вдохновляла его на это. Рядом с ней Кирилл не хотел выглядеть бездарностью, поэтому стал учиться с утроенной силой.