– Ты думаешь, я прощу тебя? – почти сонно спросила она Рейгара. Комната была слишком теплой, она чувствовала себя жаркой, голова кружилась.
– Ты уже простила, – сказал Рейгар. Его рука лежала на ее груди. Под ней стучало ее сердце, ровно и медленно. Она не боялась его. Она хотела. Так было бы понятнее, чем вот так. – Ты знаешь, что я люблю тебя? – ее грудь поднималась и опускалась под его пальцами.
– Ты уже знаешь, – горько сказала Лианна. Она присела, ее голова кружилась. – Тебе надо идти. Ты должен подготовиться к вечеру. Пожалуйста, – сказала она, и он тоже поднялся и забрал у нее корону. – Ты не сможешь льстить моему отцу. Ты не сможешь ни в чем его уговорить. Ты должен сказать ему правду. И… позволь мне разобраться с Брандоном.
– Благодарю тебя за совет, – сказал Рейгар, поправляя корону. В его голосе был почти сарказм, но он смягчился, когда посмотрел на нее. – Я поступлю, как должен поступить король, Лианна.
– Тогда будь королем.
Они собрались не в одном из многих кабинетов замка, но в маленьком, отдаленном пиршественном зале в Твердыне Мейгора. Рейгар сидел за один концом стола, королева Элия и вдовствующая королева Рейла сидели справа и слева от него. Лианна сидела рядом с Рейлой, напротив мрачного Марка Графтона, рядом с ним сидел Ричард Лонмаут, прямо глядя на нее. Элия пробормотала что-то слугам о том, чтобы принести напитки, как вдруг дверь снова открылась. Лианна напряглась, когда вошел ее отец, одетый во все черное, и с ним ее брат. За Брандоном шли два стражника, и его руки были скованы перед ним, но он выглядел невредимым, хотя и бледным и худым, его волосы были длиннее, чем она помнила. Его борода была только что пострижена. Она начала было подниматься с места, но Рейла коснулась прохладными пальцами ее запястья, и она снова присела.
– Ваши величества, – поклонился ее отец. Он повернулся к ней. – Лианна.
– Отец, – голос Лианны был едва громче шепота. Вес его взгляда придавливал ее. Взгляд Брандона перебегал с нее на Рейгара.
– Ты в порядке, – сказал он, и его голос сломался, как не бывало с тех пор, как он был мальчиком пятнадцати лет.
Три дня назад ей исполнилось пятнадцать. Она никому не сказала. Она чувствовала себя куда старше пятнадцати. Она думала, что в этом платье она выглядела более взрослой, более зрелой. Брандон все еще дико смотрел на нее.
– Ты в порядке, – повторил он, и его голос посуровел. – Лианна, что случилось?
Ее отец присел на другом конце стола. Он резко кивнул на стул рядом с ним, и Брандон медленно присел, его кандалы звенели. Висела мертвая тишина.
– Что ж, – сказал Рикард Старк. – Начнем, ваше величество?
Он не смотрел на Рейгара, хоть и обращался к нему. Он смотрел на нее. Лианна сглотнула, и ее горло сжалось.
– Да, – сказал Рейгар. – Возможно, начнем мы с обвинений, выдвинутых против вашего сына, и обвинений, что он выдвинул против меня.
– Отец, – сказала Лианна.
Рейгар остановился. Она почувствовала жар от его взгляда на себе, но не могла отвернуться от отца.
– Отец, – сказала она, – не было похищения. Мы переписывались, после Харренхола. Он сказал, что увезет меня. Я согласилась. Я специально сбежала от стражников в лесу. Мы пошли к чардреву и обменялись клятвами. Он дал мне свой плащ. Я легла с ним.
Элия Мартелл едва слышно вздохнула. Рейла Таргариен сидела рядом с ней как каменная статуя.
– Лианна, – снова сказал Брандон, и на этот раз его голос дрожал от гнева.
– Я не давал вам позволения говорить, – сказал Рейгар. Нет, не Рейгар, король. – В будущем, миледи, извольте ждать…
– Дом Старков ждал достаточно, – сказал отец, сталь в его голосе сокрушила шелк Рейгара. Без позволения говорить. – То, что говорит моя дочь, правда, ваше величество? Я желаю услышать ответ здесь и сейчас.
– Лиа, – прохрипел Брандон. – Как ты могла? – его кандалы дрогнули и звякнули под столом. Она подумала, что если бы он не был связан, он бы спрыгнул с места и придушил Рейгара. А потом ее. Ее старший брат. Он никогда не будет ей улыбаться, никогда не будет смеяться с ней, никогда ее не обнимет, никогда не будет смотреть на нее иначе, чем с гневом и яростью.
Как она могла? Лианна не знала. Она больше ничего ни о чем не знала, подумала она. На ее голове не было короны, в руках не было меча, и Рейгар не стоял рядом с ней. Она думала, что ее может стошнить. Ее платье было зашнуровано слишком тесно. Ее дыхание было слишком коротким и рваным. Все, что она могла – смотреть на своего брата мокрыми сияющими глазами, пока они ждали ответа Рейгара.
========== Рейла V ==========
282 З.Э. Королевская Гавань
Рейла смотрела на Рейгара и отчаянно желала, чтобы он солгал. Если он открыто признается Рикарду Старку, что собирался сделать его дочь второй королевой – пусть это на время и успокоило бы Старка, все в итоге потом развалится на части. Она знала, что он знает, что она права. Он не мог дать девчонке корону, и не мог назвать ее детей законными. Какой бы «брак» они не заключили, перед старыми богами или нет, это была ложь. Балаган. Он не Дункан, а она не его Дженни.
– Я был влюбленным глупцом, – сказал Рейгар. – Я был заворожен вашей дочерью в Харренхоле. Я никогда не встречал никого, похожего на нее. Мы встретились случайно, частным образом.
– Надо было тогда тебя и заколоть, – прорычал Брандон Старк, прежде чем взгляд отца заставил его замолкнуть. Рейла волновалась, что он мог рвануться к ближайшему мечу, несмотря на кандалы.
– Она призналась в своем… неудовольствии помолвкой, – продолжил Рейгар. – Она боялась, что Роберт Баратеон не будет верен ей, что она будет несчастна в роли его жены.
– Как удачно, – сказал Рикард, – что девица четырнадцати лет нашла столь понимающего друга в женатом принце.
Рейла посмотрела на Лианну Старк, которая сидела, замерев, ее рот был приоткрыт, будто она хотела вмешаться, но не могла. Если у девчонки была хоть капля разума, подумала Рейла, она придержит язык до окончания вечера. Любое ее слово только разъярят ее отца и брата еще больше.
– Вся вина лежит на мне, – сказал Рейгар. – Я предложил ей разорвать помолвку. Я уговаривал ее ехать со мной. Я сказал ей, что мы можем принести клятвы согласно ее вере, чтобы она понимала, что это не просто какой-то каприз.
– Признаюсь, ваше величество, – холодно сказал Рикард, – что мне трудно в это поверить. Я не думаю, что хоть кто-то на свете назовет это иначе, чем глупым капризом. Разве вы уже не клялись своей собственной жене? – он кивнул в сторону Элии, которая сохраняла спокойствие и собранность достойно восхищения, по мнению Рейлы, ее руки были аккуратно сложены на столе. – Или же Вера в Семерых неожиданно пересмотрела свои учения касательно супружеской неверности и многоженства?
Рейгар поколебался, и Рейла начала молиться, как не молилась никогда. Потом он сказал:
– Нет, не пересмотрели. Ваша дочь предполагала, что я смогу взять двух жен, как делали мои предки. Я практически считаю Лианну женой. Я никогда не оставлю ее.
– Совсем как вашу жену в глазах Семерых, – перебил его Рикард.
– Но Элия остается моей королевой, – твердо продолжил Рейгар. – Я не буду спорить с Верой. Лианна займет достойное место при дворе. Она ни в чем не будет нуждаться. Но Семь Королевств стоят превыше моих желаний.
– Не стояли, когда вы публично объявили о своем интересе в моей дочери и разорвали ее помолвку с вашим собственным кузеном, – сказал Рикард, тоном, который почти можно было назвать насмешливым, если бы он не был так разъярен. – Очень много слов, чтобы объяснить мне, что моя дочь стала вашей шлюхой, ваше величество.
Лианна хотела было запротестовать, но Рейла поймала ее взгляд. На лице девочки были боль, шок, гнев, и под всем этим страх. Она была в ужасе. За себя, теперь, когда Рейгар отказался когда-либо делать ее королевой, или за своих родичей, опасаясь, что они в любой момент могут поднять восстание – какая разница, за что? Рейла заметила этот страх, и не говоря ни слова, дала ей понять, что думает.