– Благодарю за встречу, лорд Старк.
– Добро пожаловать, ваше величество, – ответил он, и между ними легло молчаливое соглашение, что так они будут называть друг друга еще не долго. Они немного разговаривали в недели, последовавшие в дороге к Винтерфеллу. Они ехали куда быстрее, чем если бы ехала вся свита с полным облачением, но дни все же были долгими, тяжелыми и холодными. Молчание приносило одиночество, и в то же время облегчение. О чем они могли говорить? О его детях? О ее детях? О том, что она здесь, рядом с ним, только потому, что ее сын украл его дочь, приведя к одному восстанию, и этих восстаний могло быть не одно?
Большую часть времени она проводила, разглядывая окрестности, которые кому-то другому могли показаться совершенно обычными, но это были самые дальние от Красного замка края, что она когда-либо посещала, и когда-либо будет. Одна никогда не видела таких широких просторов дикой земли, со столь малыми и редкими замками и распаханными полями. Никаких постоянных наблюдательных башен, замков или даже маленьких городков на горизонте. Только горы, леса и долины. Это не должно было удивлять: она всегда знала, что Север существовал, изучала историю и географию всех Семи Королевств, когда была маленькой, и все же она была ошеломлена, увидев все это своими глазами. Она всегда чувствовала себя маленькой, крошечной в окружении двора, столицы, и ожиданий, повешенных на нее, но здесь она чувствовала себя маленькой совсем по-другому. Все это существовало еще задолго до Эйгона и его сестер. И все это будет существовать еще долго после того, как сгинут она и ее потомки.
Когда она впервые увидела Винтерфелл, шел снег. Снежинки падали в ее волосы, когда она отбросила капюшон, и она уже дрожала, когда они проезжали в ворота. Она едва успела разглядеть окрестности, все вокруг было белым и серым. Почти кружилась голова, и она едва не упала, спешиваясь, но лорд Рикард был рядом, бесстрастно протягивая ей руку. Он не смотрел на нее, он смотрел на собравшихся снаружи жителей замка, сжавшихся от сурового ветра.
Последовало несколько быстрых реверансов, но в основном все открыто смотрели на нее, и раздавались шепотки, неразличимые от ветра и снега. Молодой мужчина, стоявший рядом с рыжеволосой женщиной должно быть был Эддардом Старком, женившимся на Кейтлин Талли вместо своего брата. Худенький мальчик рядом с ними, который как будто недавно начал резко расти, скорее всего, был юным Бендженом.
– Мой лорд-отец, ваше величество, – начал Нед Старк. Его лицо было длинным и мрачным, и так похожим на Брандона, что это почти пугало, но в нем недоставало огня его брата, и он был ниже ростом, более крепко сбит. – Винтерфелл ваш.
– Леди Кейтлин проводит вас в ваши комнаты, – сказал ей Рикард Старк. Рейла отпустила его руку. Он, казалось, не мог насмотреться на своих сыновей, и она подумала, что не только она рассталась со своими детьми. Он никогда не увидит Брандона и Лианну, и их судьба была более жестокой, чем у Визериса.
Кейтлин Талли, теперь Кейтлин Старк, была куда более добросердечной, чем могла бы быть. Она выглядела решительно уверенной, старалась объяснить Рейле план огромного замка, показывая ей, какие теплые на ощупь стены.
– У них есть теплицы для выращивания пищи зимой, и горячие источники в богороще прекрасны, – говорила Кейтлин открытым тоном юной жены, полной надежд.
Рейла подозревала, что она беременна, пусть это не было еще видно – по тому, как она колебалась на лестнице, сдерживая свои быстрые шаги и осторожно поднимаясь на каждую ступеньку. Эйрис часто запрещал ей вообще пользоваться лестницами, и делать вообще что-либо, кроме того, чтобы сидеть и стоять, когда она была беременна.
Конечно, это не мешало ему призывать ее по ночам, пусть в первые годы у него были любовницы, чтобы ими заняться. Ему никогда не нравилось, как она выглядит обнаженной, когда была беременна. Для того, кто так наслаждался обществом женщин, в некоторых вещах Эйрис был брезглив. Он кривился от отвращения, когда она пыталась сама кормить своих детей.
Пока служанка помогала ей снять плащ и запачканные грязью сапоги, Кейтлин задержалась в дверях.
– Мы увидимся сегодня на церемонии, – сказала Рейла, как она надеялась, мягким тоном, давая ей повод удалиться.
– Вы выйдете замуж в богороще, ваше величество, а я выходила замуж в септе моего отца, но Нед… – она быстро поправилась. – Лорд Эддард сказал, он собирается попросить отца построить здесь септу. Чтобы мы с вами могли молиться нашим богам.
Это было трогательно, в какой-то мере. Рейла слышала, что Нед Старк был куда спокойней и уравновешенней своего старшего брата, но она не слышала ранее о его доброте.
– Это очень заботливо с его стороны, – сказала она, и добавила, – вы можете звать меня леди Рейла, или просто Рейла, Кейтлин. Я знаю, мы не знаем друг друга, но скоро узнаем.
Кейтлин поколебалась, но согласно кивнула и удалилась. Рейла представилась стайке заметно нервных служанок: если она хочет заслужить доверие или хотя бы принятие жителей замка, то следовало начать с служанок, и она спросила их имена, надеясь запомнить их. Они нарядили ее в свадебное платье, которое она привезла с собой, аккуратно упаковав. На первую свадьбу она надела самый возможно чистый белый цвет, то платье пришлось сшить всего за пару недель до свадьбы, чтобы оно сидело на ее маленькой фигурке.
Теперь она больше не была ребенком, и на этот раз она не надела белое, вместо этого выбрав серебристо-серый цвет, платье было очень простое, без фаты. Вместо этого она собрала волосы назад, в металлическую сетку, украшенную маленькими жемчужинами, и внимательно оглядела себя в зеркало, стараясь пригладить любые линии. Она не собиралась входить в богорощу, выглядя, как перепуганный призрак. Пусть для нее все это было внове, она должна была выглядеть спокойной, беззаботной. Она должна была оставаться королевой, пусть здесь она ей не была.
К тому времени, как она вошла в богорощу, было темно, и странные деревья и слой снега на земле освещались факелами. Нед Старк сопроводил ее к своему отцу, который ждал у чардрева, потому что с ней не было отца или другого родственника мужского пола, который мог бы это сделать. Все вокруг было ненормально тихим, даже в самых благочестивых септах бывало шумнее. Луна висела наверху, тихая и бледная.
– Кто идёт предстать перед божьим ликом? – спросил лорд Рикард, и она почти вздрогнула, но сдержалась, глядя прямо на него.
– Рейла из рода Таргариенов пришла, чтобы выйти замуж, – его сын, вскоре ее пасынок, ответил неловко. – Взрослая и расцветшая женщина, законнорожденная и благородная, она явилась просить благословения богов. Кто пришел, чтобы взять её в жены?
Рейла не смотрела на окружающих и их лица, которые заметила, пока шла к дереву – некоторые были злы и раздражены, некоторые неловки и полны сочувствия, некоторые не смотрели на нее вовсе – но она почувствовала, как все они затаили дыхание, словно удивлялись, действительно ли это происходит. Таргариен и Старк. Никогда. Однажды это обещали, но этого никогда не случалось…
– Рикард из рода Старков, лорд Винтерфелла и Хранитель Севера, – сказал Рикард. – Я беру ее. Кто отдает ее?
Она почувствовала, что Нед Старк смотрит на нее, он открыл было рот…
– Рейла из рода Таргариенов, – громко и четко провозгласила Рейла, ее голос звенел в ночи. – Вдовствующая королева Семи Королевств, будущая леди Винтерфелла.
– Берете ли вы меня в мужья? – серые глаза Рикарда не отрывались от ее лица.
– Да, – сказала Рейла, прежде чем успела о чем-нибудь подумать. – Я принимаю вас как своего лорда и супруга.
Она ожидала, что на плечи ей накинут плащ, но с начала они преклонили колени перед деревом. Снег стал просачиваться через ее юбку, но она закрыла глаза и постаралась подумать о чем-то другом. Она думала об открытых дорогах, о горах, реках и деревьях. Думала о том, как она плакала, пока ее глаза не покраснели и опухли перед ее первой свадьбой, и ей пришлось прикладывать к ним холодные мокрые тряпки наутро, чтобы выглядеть прилично. Теперь ее глаза были сухими.