========== Джейн II ==========
283 З.Э. – Грифоний Насест.
Джейн пыталась перечитать письмо Станниса, но вопли маленькой Алинн Коннингтон были невыносимы. Мать ребенка, леди Алис, как могла пыталась ее успокоить, но визг Алинн эхом отражался от стен круглой комнаты в башне. Младшие сестры лорда Роналда, леди Кира и леди Арвин, опустили свои вышивки, вздрагивая и гримасничая. Маленький Раймунд, второй сын Роналда и Алис, маленький мальчик четырех лет, зажал уши ладонями, позабыв о своих деревянных кубиках на полу.
Иногда Джейн задавалась вопросом, что может быть ее присутствие беспокоит ребенка. Это была чистая чепуха, потому что Алинн Коннингтон была годовалым младенцем, а потому представления не имела, что ее семья теперь пленники в собственном доме, но мысль все равно колола ее. Разве Джейн не заявилась сюда сразу после битвы у Грифоньего Насеста? Когда Джейн въехала в ворота, она обнаружила людей Роберта пьяными и шумными, а дамы Коннингтон стояли плотной напуганной стайкой в зале, стараясь изо всех сил не обращать внимания на шуточки и свист, направленные в их сторону.
На этот раз Станниса найти было просто, он о чем-то яростно спорил с напуганным стюардом замка, вместо того чтобы присоединиться к общему веселью. Казалось, он был шокирован при виде нее, но Джейн продолжала серьезно относиться к своим брачным клятвам, и по ее мнению, восстания дела не меняло. Куда он поедет, она последует за ним, нравится это ему или нет. Кто станет ее останавливать? Ее лорд-отец или братья? Они все были среди торжествующих солдат, вкушающих вино и пищу Коннингтонов.
– Что ты здесь делаешь? – потребовал он ответа, когда она спешилась и сняла перчатки для верховой езды.
– Добрый вечер, муж мой, – поприветствовала она, сделав вид, что не услышала, и заявила о своем деле. – Радостно видеть, что я еще не вдова. Ты же скажешь Роберту, чтобы он передал дам мне, ведь так? Я не позволю, чтобы о моем муже и его брате говорили, что они ведут армию насильников.
Пока они говорили, один из более смелых солдат пытался схватить Арвин Коннингтон за руку. Джейн напряглась, стараясь успокоить внезапное биение ее сердца, руки сжались в кулаки, и ей хотелось одновременно схватить кинжал пьяницы и сбежать.
Он посмотрел в том же направлении, помрачнел и выкрикнул несколько приказов, и так Джейн оказалась надсмотрщицей женщин и детей Коннингтонов на последовавшие за победой недели. Лорда Роналда и его старшего сына, Роннета, мальчика девяти лет, отправили в Штормовой Предел, в качестве пленника и пажа, соответственно, а Роберт со своими людьми направился к Летнему Замку, вместе со Станнисом, где они одержали еще одну решительную победу. Теперь Штормовые Земли были объединены, едины под знаменем ее деверя, и было решено попытаться захватить Эшфорд, надежную защиту против Простора.
Теперь она уже больше месяца не видела своего мужа, и две недели не получала от него вестей. Его последнее письмо было характерно для него коротким. Оно сообщало, что они не добились успеха в захвате Эшфорда, что битва была короткой и не принесшей победы ни одной стороне, что они потерпели минимальные потери, и что Роберт отступает к Бронзовым Вратам. Вторжение Простора было неминуемо, и Станнису приказали держать Штормовой Предел. Корабль повезет их на север по побережью по его возвращению. «Твои отец и братья живы, полагаю, ты в порядке» – в этих словах было столько же любви, как в их прощании. Джейн могла себе представить, как он скрипел зубами, выводя эти буквы.
Станнис, казалось, не знал, что с ней делать, и очевидно надеялся, что она останется в Каменном Шлеме, терпеливо ожидая его возвращения, возможно сидя у окна и делая, что там себе воображал Станнис, делали женщины. Казалось, он считал женский пол странными и недостойными доверия существами, которые живут только чтобы бесить мужчин и, иногда, следовать за ними на поле боя и ослушиваться приказов своих супругов. Джейн думала, что должна была больше оскорбиться его холодным проявлениям любви (вернее, их полным отсутствием), но она могла признать, что во время войны и смуты даже лучшие из мужчин могут быть не лучшими мужьями.
Договоренности об их неясных, часто сбивающих с толку делах их молодого брака можно было отложить на более мирные времена. И все же, Джейн ненавидела ждать, как и не нравилась ей идея, что Штормовые Земли захватит Простор, но несомненно, еще не все потеряно. Пираты бороздят для них узкое море, пусть это и почти опустошило казну дома Баратеонов (и дома Сваннов). У них были наемники и межевые рыцари из Речных Земель, Королевских Земель, Простора, и даже большая группа с Севера. Их дело было правое, и, если даже Роберт потерпит поражение, остальные Семь Королевств все равно не скоро позабудут ревущую бурю стали, которая поднялась, когда так оскорбили дом Баратеонов и их знаменосцев.
Конечно, подумала она, вставая, сжимая потрепанное письмо и выходя из комнаты, все это было приятно думать при свете дня, когда она в безопасности, а ее муж жив. В темноте ночи, когда она в одиночестве лежала в постели, она и вполовину не была так дерзка и полна надежд. Она думала, она знала, что это не кончится ничем, кроме кровавой бани, что пусть даже у Роберта будет шанс сразить Рейгара Таргариена, это не спасет их от Простора, от Дорна, от остальных Семи Королевств, отказавшихся присоединиться к делу Роберта. Она думала, что дом Баратеонов в итоге может закончить кучкой лишенных головы тел, а она… Ну, она же теперь Баратеон, ведь так?
Но, твердо сказала она себе, ничто из этого не в ее власти. Ей не будет пользы постоянно изводить себя страхом и беспокойством, днем и ночью. Она не может поменять течение войны, не может ворваться в бой верхом на лошади, с мечом в руке, не может указывать войскам, куда идти и что делать. Таков был корабль, на который она погрузилась, и он уже отплыл, к добру или худу, и она будет цепляться за мачту сквозь самый сильный шторм, даже когда их разобьет о камни, и… Что ж, ее запомнят, как верную жену и достойную леди. О ней скажут, что леди Джейн была верна себе до последнего, и вела себя как подобает даме из рода Сванн и рода Баратеон.
Ей всегда нравилось ходить по крепостным стенам, и это она делала теперь, наблюдая, как солнце тонет в море на горизонте, продолжая сжимать в руках письмо Станниса, чтобы его не унесло ветром. Штормовой Предел они будут удерживать вместе. Он не сможет отправить ее назад в Каменный Шлем. Она не ребенок, которого можно приказать отправить домой, ложиться спать. Он был рожден, чтобы сражаться и отправлять правосудие. Она была рождена, чтобы управлять замком, пусть даже во время осады. Она была ему нужна, хотел он это признать или нет. Кроме того, подумала она, у них нет детей, о которых нужно было беспокоиться. Несмотря на грубые шутки Роберта и сплетни, их брак не остался незакрепленным. Может быть, он не был закреплен с… воодушевлением, но они оба сделали то, что им полагалось.
Еще есть время, коротко сказала она себе. Они оба молоды и здоровы, и все случится, когда пожелают боги. Может быть оно и к лучшему, что она не забеременела сразу. Война и одновременная беременность было бы огромным испытанием для любого. Да будет воля Семерых, все закончится, и они оба будут старше и мудрее, и тогда будут готовы иметь сыновей и дочерей. Она спросила Станниса, как бы он назвал сына, когда они напряженно лежали рядом в постели, и, хотя он сказал ей, что было очень глупо это обсуждать, пока собственно сына еще не существует, после долгого молчания он произнес, скорее себе, чем ей: «Стеффон» - и на этом было все.