Руссо что-то просматривала на своем устройстве. Редрик искал какой-то способ обойти эти ворота, но все было тщетно. Заледенелые ворота не поддавались, а среди мусора не было никакого потайного хода.
– Есть! – вдруг раздался приглушенный ликующий вопль. Через секунду ворота заскрежетали со страшной силой, от чего Шварц не на шутку испугался и готовился атаковать. Бежать было некуда.
Но фиолетовые врата раскрылись, покрошив лед на кусочки, а позади них была лишь кромешная тьма.
– Что ты сделала? – шепотом спросил в повисшей тишине Шварц.
Даниэль осторожным шагом оказалась за спиной у Реда.
– Я подключилась к внутренней сети. Её здесь “Айконос” поставила. Но дальше не пройдём - нужен допуск выше.
– И где нам его найти? – более уверенным голосом промолвил мужчина.
– Может… в личном кабинете Джона Биттера?.. До него есть прямой путь…
…
Дверь распахнулась.
Дрожащая от страха Руссо сразу прильнула к стене, опасаясь того, что внутри кабинета тоже может кто-то находится.
Шварц сохранял хладнокровие, но по спине бегали мурашки. Глупо отрицать то, что в комплексе что-то водится. И явно с недобрыми намерениями. Им удалось избежать встречи, но кто, черт побери, знает, что может случится дальше?
Закрыв дверь, быстрыми движениями осмотрел комнату на предмет наличия опасностей. К великому облегчению, внутри, кроме пыли и стойкого странного запаха ничего не было. Шварц включил фонарик. Руссо сразу взглянула на дисплей своего устройства на запястье.
– Где-то здесь есть “ПКР”, Редрик, – прошептала Руссо.
– “ПКР”? Что это? – переспросил он, осматривая полки.
– “Портативный Компьютер “РНГ”, как у меня, с нейро-передатчиком. – пояснила Даниэль. – Кажется, ты имеешь в виду это, – попросил жестом подойти к себе Шварц.
Девушка незамедлительно прошла за ряды шкафов и стеллажей. Около стены находился одеревенелый от мороза труп, в сидячем положении. Вытянутая правая рука. На запястье - тот самый “ПКР”. На его грани светился красный светодиод.
– Боже мой… – через некоторое время прошептала Руссо. – Редрик, простите, но… вы можете его снять, а потом… надеть? Без человека, живого… оно просто не включится…
Шварц прекрасно понимал, что это нужно сделать, чтобы иметь допуск ко всем системам. Поэтому без тени сомнения он опустился на колени. Под руководством Руссо он вытащил штифты, и “ПКР” раскрыл свои крепления, после чего осталось лишь снять с шеи человека нейро-передатчик, который был напрямую подключен к “ПКР”. Получив устройство полностью, он отдал его Руссо. Девушка сразу закрепила “кольцо” на его правой руке, а нейро-передатчик попросила положить под одежду, для прямого контакта с кожей. Шварцу более ничего не оставалось.
После всех проделанных действий, “ПКР” странно завибрировал, его изогнутый дисплей засветился мягким зеленым цветом. Он поприветствовал “Джона Биттера”. Значит, этот труп и есть он… черт.
Сразу же после этого Руссо взяла за запястье руку Шварца и повернула в свою сторону, попеременно смотря на своё устройство, и на “ПКР” Биттера, делая какие-то замысловатые действия.
– Всё… готово. Оно будет автоматически открывать перед нами все двери… У нас высший уровень допуска. И тут… есть какая-то запись. Подписана как “предсмертная записка”. Включить? – очень странным голосом спросила Руссо. И, увидев недоверчивый взгляд Шварца, добавила: – Оно будет проигрываться… на прямую у вас в голове. Это сложно объяснить, но звук будет только у вас. И у меня. Я скопировала её.
Шварц не хотел слушать это. Наоборот, ему нужен был весь его слуховой аппарат, чтобы вовремя почуять опасность. Но Руссо заверила его, что запись будет отключатся, как только он перестанет её “слушать”. Про такие технологии Редрик никогда не слышал, но, почему-то он доверился словам девушки, и запись начала проигрываться.
И с каждым новым словом Биттера волосы вставали на дыбы.
А уже под конец Шварц просто выпал в осадок.
“…и.… выяснилось, что запись на диктофон - это единственный способ сохранить данные. Поэтому, пока я окончательно не сошел с ума, я хочу сделать краткий отсчет по тем действиям, что мне, как, впрочем, и остальным участников данной программы, пришлось сделать. Сперва мне хотелось бы рассказать о гибридах мыши и рептилии. Которые сейчас активно размножаются и эволюционируют наверху. Первые образцы, добытые на колонии, попали к нам ещё несколько лет назад. Насколько мне известно, они были созданы лично проф… когда наш институт добыл останки огромного ящера на “Ковчеге”. Дмитрий очень заинтересовался данным вопросом, и решил изучить останки. К сожалению, а может и к счастью, я не имел и малейшего представления, какую задачу перед ним поставила ГАН, но можно с уверенностью сказать, что чем бы не занимался Дмитрий - у него получилось. Эти гибриды легко адаптируются к любой среде, в которой окажутся. Их различие даже в одном потомстве просто поражает. Таким образом, уже всего через три-четыре месяца можно получить совершенную форму гибрида для данного типа местности. Охотника и монстра, если быть точным. Как потом выяснилось, часть ранних гибридов были отправлены в Кот-Д-Ивуар, для изучения их механизмов адаптации. Стоит лишь надеяться на то, что лаборанты на материке окажутся более внимательными. Второе… гм. Проект “Би Эль”, в котором я принимал участие. Создавая только первые группы тестируемых, мы понимали, какого колоссального успеха мы можем добиться. Уже в самом начале работы мы получили то, чего хотели - универсальный солдат и шпион, который сможет проникнуть в любую организацию мобианцев. Полностью подготовленный, обученный, и готовый на все, что ему прикажут через нейронную панель. В первой версии для каждого из них нужен был оператор. В промежуточной версии оператор мог управлять уже небольшим отрядом, состоящим из пяти-семи особей. Полевые испытания превзошли все ожидания. Полученные солдаты смогли добиться успеха там, где не смог ни один суперагент ГАН. Но все мы понимали, что развитие в плане управления мозговой частью ещё очень далеко от совершенства. И на собственных разработках мы далеко не уйдём. Самый лучший образец, под кодовым именем “Блэк I”, был всего лишь живой машиной, частично улучшенный нашими препаратами. Но толку от них было очень мало. Они могли действовать самостоятельно, по заложенной программе, но это все равно было далеко от запланированного нами плана. Наверное, столь большой первый успех вскружил нам голову, и мы хотели большего. И тогда мы пригласили ученых из корпорации “Айконос”. А те, в свою очередь, прихватили пару патентов. Вот уже тогда наша группа работала на усталь и отраду, если так можно выражаться.
Вторые тестируемые. О каждом из них мне хотелось бы рассказать подробнее. Ну, по одной простой причине - они все сбежали на материк. И, по второй причине - каждый из них показывал наш путь сквозь пробы и ошибки, наши попытки добиться наиболее выгодного результата.
Этих тестируемых ГАН специально подобрала для нас, по нашему “заказу”. Нам нужны были сильные, физически выносливые и психологически здоровые. На основе разработок “Айконос” у каждого из тестируемых мы сделали “дамп” памяти, хотя “Отец” скажет вам точнее. Все их вы сможете найти в нижних уровнях, подробная карта прилагается в файле.
Первым нашим подопытным “кроликом” оказалась мобианка расы “кошка”. Имя и фамилии нам, как положено, неизвестны, но она называла себя Сэйли. В приложениях есть её фотографии. Но меня удивили её, эм… “веснушки”? По крайней мере, это точно не сыпь. Но вопрос не в этом. К нам в лаобратории поступил “SNDK”. Или, как сами “айконовцы” называли это: Набор Разработки Программ для Нейронных сетей и Сознания. Пока резиденты писали драйверы для мобианцев, мы учились работать с данной программой. Нашей “жертвой” оказался какой-то серийный маньяк, которого было уже направили на электрический стул. Поигрались мы во славу. Как оказалось, данный набор позволял не просто задавать какие-то команды, а просто, черт возьми, менять всё! И под словом “всё” я имею в виду “ВСЁ”. Конечно, все это было на стадии “бета”, но мы запросто меняли воспоминания, зачищали нейронную сеть, отключали какие-то части. Мы смогли адже сделать его шизофренником! Нам удалось заставить поверить его в то, что его левая рука пластиковая, и что её можно свободно кусать, кромсать, и пить кровь из неё. Но, к сожалению, наши действия привели к внутреннему кровоизлиянию в мозг. Хотя убийцами мы себя не считаем. Между тем, пока мы развлекались, драйвера были сделаны, и мы, наученные горьким опытом, не делали слишком больших изменений. Для начала мы заменяли некоторые участки памяти, вставляя заранее приготовленный код. Все наши действия мы координировали с помощью психолога, который после каждого сеанса проводил “допрос”. “Сэйли” очень смущалась по тому поводу, что воспоминания порой противоречат друг другу. Над “кошкой” мы особо не ухищрялись. Мы просто заменили ей код всех воспоминаний, оставив лишь часть. К сожалению, на данном этапе мы не умели синхронизировать участки памяти. Но на следующем подопытным этот трюк мы уже смогли проделать.