Но кот решил по-своему. Он вдруг начал ходить за мной по пятам, не отставая. Нет, конечно, я могла бы забрать его с собой, но оставлять Сергея совсем в одиночестве… Зарапортовалась. Какое одиночество?.. С ним остаётся и Андрей. И эти двое.
И теперь я сидела и думала, не слишком ли сильно я заранее паникую. Такое в моём характере тоже есть. Со вздохом сняла ещё ягодку, сунула в рот. Вкусно… Прохладная такая сладость на языке…
– Оля!
Я затаилась. От этого повелительного голоса аж мурашки по спине… Еле слышное потрескивание и поскрипывание песка на асфальтовой дорожке под резиной колёс. А вскоре послышался и шелест травы. Свернул к малине.
– Оля! – настойчиво позвал Сергей. – Если я подъеду ближе, Андрею придётся меня отсюда вытаскивать. Колёса застрянут в земле.
Вздохнув, я нагнулась, чтобы не треснуться головой о верхнюю перекладину, и вышла из кустов. Сергей сидел в кресле спокойно, только пальцы левой руки неслышно барабанили по подлокотнику… Шантажист.
– Ты одна? – как-то незаинтересованно спросил он, будто ему всё равно – одна я, нет ли. И чего тогда спрашивает вообще?
– Нет, не одна, – строптиво ответила я и обернулась.
И он невольно тоже посмотрел на малину. Вцепившись обеими руками в подлокотники. Лицо сразу почему-то осунулось, а глаза заледенели.
Стах вышел из кустов важно и с осознанием собственного кошачьего достоинства. Встал рядом с моими ногами. А потом сел, укоризненно глядя на хозяина.
– Почему ты здесь сидишь? – с каким-то хмурым облегчением спросил Сергей.
– Потому что Регги нет. Была бы она, я не сидела, а бегала.
– Тебе жаль… Ты очень жалеешь, что я уволил Вадима?
– Что ты делаешь, меня не волнует. Это дело хозяйское – принимать на работу или увольнять. – Я запнулась, когда в голову пришла новая мысль, и уже внимательно посмотрела на Сергея. – А-а… А ты, случаем, не увольнять меня пришёл?
– С чего ты так решила? – Судя по дрогнувшим бровям, удивился он искренне.
Он развернул кресло и поехал к дорожке. Передние колёса въехали на асфальт – задние забуксовали. Я подошла и машинально схватилась за какую-то раму сбоку – приподнять одну сторону кресла. Господи, какое тяжёлое!
– Опусти! Что ты делаешь?!
– Ты же застрял! Вытаскиваю! – обозлилась я: тоже – нашёл неженку! Поработал бы с моё в деревне в самую страдную пору!.. Хоть и давно было, но физической работы не боюсь! И вообще. Небось, не возражал, когда ночью мне пришлось его держать!..
Кресло поднялось на дорожку. Не оборачиваясь, Сергей проехал было несколько метров – и остановился. Повернул голову – намёк на обернуться.
– Ну, ты идёшь?
– У меня свободное время, между прочим, – не сдвинувшись с места, сказала я. Стах посмотрел на меня, посмотрел на хозяина. И тоже с места не сдвинулся. Ура… Хоть этот меня понимает. – Да и что сейчас в доме делать?
– А здесь – что?
Хотела я ему ответить, что было дельце, пока он не приехал… Но…
– А здесь – малина, – в том же тоне ответила я. – Зря пропадает. Доем – приду. – Выждала паузу, глядя на его пальцы, снова забарабанившие по ручке кресла, и ехидно добавила: – А может, и нет. До перевязки времени полно.
Пальцы на подлокотнике застыли.
– Не пойдёшь?
– Ну, Сергей, что мне там делать? Ты занят с гостями. Андрею не до меня. Я хоть погуляю здесь о Стахом.
– Ты могла бы посидеть с нами.
Впервые я услышала его нерешительность. И сама хмуро спросила:
– Смеёшься? Да? Наёмная служащая – с гостями?
– Ты так расцениваешь своё положение в моём доме? – Ух, какое высокомерие прорезалось в голосе… Он начал неловко разворачивать кресло ко мне, и я поспешила обойти его сама. Холодные зелёные глаза замерли на мне. – Почему? Ведь совсем недавно тебе нравилось здесь.
– За что ты уволил Вадима?
– Тебе очень плохо, что я его уволил?
– Да, плохо. А если Андрей в следующий раз подойдёт ко мне и скажет, что ты больше не нуждаешься в моих услугах? Причём ничего не объясняя?
– Хочешь – верну его? – Он прищурился, хотя солнце было за его спиной.
– А смысл? – пожала я плечами. – Он не вернётся.
– Почему ты так думаешь? Ты говорила с ним? – Вот тут он удивился.
– Нет. Не говорила. Просто, если б ты так поступил со мной, я бы точно не вернулась… И ещё. Ты его не вернёшь в любом случае.
– Почему?
– Мне кажется, не в твоём характере так быстро менять решения.
– Я найму для тебя другого телохранителя.
– Как хочешь. Хозяин – барин.
После этой моей реплики он вскинул голову и молча объехал меня. Глядя ему вслед, я села на асфальт – ногами на траву, чем немедленно воспользовался Стах и с довольным мурлыканьем устроился у меня на коленях. Поглаживая ему голову, я пыталась думать, но думать не хотелось. Хотелось плакать. Что-то я совсем плаксивая стала. С чего бы… Перед глазами промелькнуло, как склонилась над Сергеем Лина, как нежно обняла ладонями его лицо… Мотнула головой. Мне-то что с того? Обняла и обняла… Проморгалась – и слёзы остались на месте.
Весь день до вечера я старалась сделать так, чтобы никто ко мне не подходил, пряталась ото всех. Удобно, если учесть, что обереги мои никого не пускали ко мне – из тех, кого я не хотела бы видеть. А те, кого хотела видеть, не приходили сами. Андрею некогда, а Сергей… Так что была рада, что хоть Стах остался со мной.
Перед перевязкой заглянула на кухню.
– Андрей, не сочти меня за дурочку, но… Не мог бы ты проводить меня к Сергею? А я потом тебе помогу с готовкой.
– Конечно, провожу.
Я знаю, что платки при моих широких скулах меня почти уродуют. Поэтому взятую на всякий случай из дома ситцевую косынку надела – и так, чтобы она полностью скрывала волосы. Ну и… Я отвернулась от зеркала. Ну и уродина… Даже Андрей вскинул брови при виде платка. Правильно. Ни разу не надела, а тут… Это называется – бунт на корабле: если я уродина, почему бы не стать ещё страшней?..
– … Здравствуйте.
Мне ответили вразнобой. Причём Александр при виде меня скривился и сполз со стола, на котором сидел, чтобы удалиться из комнаты. А следом за ним… Ой, кажется, с ним у Мишкиного отца ничего не получится. Пустоцвет… Кажется, его сестра ещё ни о чём не подозревала. Так что я спокойно вынесла из ванной комнаты всё необходимое. И, пока я снимала с ног Сергея тряпки и мешки, Лина довольно безразлично спросила:
– Вы профессиональный медик?
– Нет.
Боясь следующих вопросов, я немедленно, хотя ещё было рано, открыла баночку со снадобьем. Лина сидела на стуле рядом с Сергеем. «Аромат» быстро распространился по комнате, после чего женщина мучительно сморщилась и, извинившись, вышла.
Я работала быстро, счищая ватой то, что легко снималось, и срезая ножницами клочья плоти, которая ещё держалась, но уже была безвозвратно мертва. Несмотря на страшный вид вскрывающихся язв, я почувствовала облегчение: гнили стало меньше.
– Не щиплет? – спросила я, закончив чистку и наложив снадобье на кожу.
– Нет.
Я взглянула на него. Сидел спокойно, но закрыв глаза. Правильно. Чего на меня смотреть, если только что здесь такая красавица была… Опять нагнетаю?..
Быстро наложила марлички на все тёмные пятна и на язвы, бережно замотала его ноги в мешки, положила сверху простыню. Потом придёт Андрей, поможет ему надеть спортивные штаны, а я пока…
– Ты будешь ужинать с нами?
– … Нет.
– А как же хозяин – барин?
– А Андрею одному оставаться? – сердито спросила я. – Или заставишь его прислуживать здесь? Чтобы не скучал?
Глаз он так и не открыл. Я принесла чашку с остатками отвара, сунула ему в руку.
– Пей, а то потом опять забудешь. А я потом чашку заберу вниз помыть.