Только представила картинку, как Андрей отобрал у меня посуду и сказал, что вымоет после. А пока он открыл аптечку – ха, как у нас дома, аптечка висела на стене кухни. Нашёл перекись водорода и вату, а под его рукой я углядела начатый бинт и взяла и его. А ещё я позвонила домой (телефон оказался тоже на кухне) – Андрей стоял рядом и, хоть отвернулся, явно всё внимательно выслушал. Аня, как я и предполагала, обрадовалась моему звонку и сразу начала уговаривать меня оставаться у знакомых подольше. Чтоб жизнь ей малиной не казалась, я пригрозила приехать назавтра же. В общем, мы обе похихикали и распрощались.
Когда Андрей обернулся, он улыбался. Мы снова поднялись на второй этаж.
– Сергей, – запросто обратился к нему Андрей. – Света сказала, что до приезда ребят она начнёт работать с твоими ногами. Ты как? Свободен?
– Сейчас закончу, – не оборачиваясь от стола, ответил тот.
Андрей кивнул мне на мягкую даже на вид кушетку, куда я и присела. Теперь Сергея я видела в профиль. Он оделся. Июль хоть и жаркий, но вечерами становится довольно прохладно, особенно здесь, рядом с лесом, где много оврагов, а значит – влажности. Хотя как оделся? Натянул футболку. Ноги по-прежнему прикрыты простынёй. Сидел он у стола с компьютером и что-то быстро печатал. Длинные светлые волосы он собрал, чтоб не мешали. Профиль мне его очень понравился. Скептичный такой. Уже и лицо не размякшее от безысходности, а собранное какое-то.
Он закончил печатать и развернул кресло ко мне. Андрей снова кивнул мне и вышел. Я собрала в охапку весь свой боезапас – ой, медицинский запас – и пошла к нему. Некоторое время он смотрел на меня, а я на его ноги.
– Так, давай к окну поближе, чтобы я видела.
Сергей чуть повернул кресло.
– Так?
– Ага.
Я снова, как в первый раз, подняла простыню и, стараясь не смотреть, запихала её ему на ноги. Он странно как-то хмыкнул. Очень тихо, но я услышала.
– Что?
– На мне трусы, если что…
Боюсь, я покраснела так, что чувствовала свои пылающие жаром щёки. Глаза опустила быстро, чтобы он не заметил, как я смутилась. Но привычная работа заставила забыть о смущении. Сергей сидел неподвижно, даже когда я пару раз нечаянно задела открытую язву и сама спохватывалась, взглядывая на него, не больно ли ему. Но его глаза, светло-зелёные, полуприкрытые веками, смотрели спокойно, и я продолжала чистить кожу. Теперь, когда я его разглядела, он представлялся мне похожим на… если очень близко, то на героя какой-то книжки. Понимаю, что звучит банально, но ничего другого в голову не приходило, а я очень люблю сопоставления. Только не просто герой, а скорее – какой-нибудь боевой, но раненый… Так… Начинаю придумать. Что-что – а это обожаю. Не раненый. Отравленный вражеской стрелой. Или нет. Отравлен во время пирушки. Лучшим другом. Поэтому и удручён…
– Ты всегда такая молчаливая?
– А что – скучно?
– Ну, я подумал, что тебе неловко…
– Мне – нормально. Но если хочешь…
– Кем работаешь?
– Учитель. В школе.
– И как?
– В смысле – как? В отпуске сейчас.
– Не хочешь говорить о работе?
– Угу.
– А зачем ты пошла в лес?
– За грибами. Ой… Теперь пропадут…
– Не пропадут, – сказал тихонько вошедший Андрей и забрал со стола с компьютером небольшой поднос с тарелкой, – я их вымыл и положил в холодильник. Потом сообразим, что с ними делать.
В общем, Сергей меня развлекал болтовнёй, пока я работала с перекисью. Он рассказал, что поехавшие за лекарствами ребята – его давние друзья, которые часто приезжают, чтобы его поразвлечь, тем более что один из них – Мишка, его сосед по даче. Сразу сказал, что просит прощения за то, что они напугали меня. Он-то думал – пошутил, а они восприняли серьёзно.
– Хотя… – задумчиво сказал он, глядя на мои руки, – если честно, я благодарен им за их серьёзное восприятие. – И улыбнулся.
Хм. По-моему, он из дон жуанов. Улыбка-то у него завораживающая. Тонкое лицо сразу преобразилось, тяжёлые складки у рта куда-то исчезли. Рот хорош – большеват немного, но ему идёт. Ладно. Меня может сколько угодно обвораживать. На меня не действует. Я даже развеселилась и начал немного его подначивать. Но – немного. Во-первых, знала, что ему больно. И как бы он не решил, что издеваюсь. Во-вторых, собеседница из меня никакая. Льстить собеседнику не умею. Говорят – мужчинам в рот надо смотреть, когда болтаешь, а мне некогда. Но если делать какие-то выводы, что хорошо – мне с ним легко. Он не задаёт неловких вопросов, говорит обо всём легко. А тут ещё Андрей подбросил реплику насчёт библиотеки и Агаты Кристи… Мда. Общих тем нашлось – будь здоров.
Когда я заканчивала, позвонили его друзья, сказали, что всё закупили и будут минут через пятнадцать – в пробке застряли.
– Хорошо, – задумчиво сказала я. – Теперь бы надо придумать помещение, чтобы сделать смесь. Или на открытом воздухе, или…
– Балкон подойдёт? – спросил Сергей, кивая на окно напротив.
Я оглянулась. Оказывается, я не заметила, что одна из штор закрывает балконную дверь. Вон как слегка раздувается. Я вышла посмотреть. Ого, целая лоджия и порога нет. Наверное, недавно порог стесали – чтобы Сергей мог выезжать в кресле. Я вернулась, села на ту же кушетку.
– Если закрыть и дверь, и форточку, то подойдёт. А ты уверен, что сможешь переносить вонь? Эта штука хоть и летучая субстанция, но всё равно очень долго пахнет.
– Смогу… Света, ты ведь не замужем? Почему?
– Некорректный вопрос. Я ведь у тебя не спрашиваю.
– А ты спроси.
– Ты не замужем?
Сергей расхохотался так, что в дверь секунды спустя заглянул Андрей. Увидев, что я хохочу вместе с Сергеем, улыбнулся самnbsp; – Теперь – нет. Когда я понимаю, в чём дело, мне всегда легче. Но сначала я здорово испугалась. Честно. Я так поняла, это друзья Сергея и они решили его утешить перед больницей? Но почему не пригласили кого-нибудь из так называемых ночных бабочек? Легче заплатить им, чем…
и, ни о чём не спрашивая, закрыл дверь.
Успокоившись, Сергей сказал:
– Я был… о чёрт! Я был женатым. Когда-то давно, как теперь кажется. Ей не понравилось моё финансовое положение и житие в однокомнатной хрущёвке. В то, что я могу чего-то добиться, она не верила. Банально. А у тебя?
– У меня ещё банальней. Года три подряд я думала, что у меня есть любимый человек, а потом пришла к выводу, что у меня его нет и что я просто не в состоянии кого-то полюбить. Не стала поддаваться иллюзиям, и мы разбежались. – Я сказала это спокойно, потому как всё перекипело давным-давно. Не говорить же ему правду?.. Что мне казалось, я сильно любила одного человека. И мне казалось, что он так же сильно любит меня. А он взял и сказал: то, что между нами, – не любовь, что я к любовным чувствам вообще не способна. Что я холодная. Он ещё выразился таким словом, жутко звучащим даже на слух, – «фригидна».
– У тебя очень выразительное лицо, – заметил Сергей, – и это передёргивание плечами… Вспомнилось что-то из тех лет?
– Не самое лучше, – призналась я.
– «Не в состоянии кого-то полюбить» – это он тебе сказал?
– Ты психолог? – засмеялась я. – Тебе нравится анализировать человеческие взаимоотношения? Ещё немного – и предложишь мне заполнить анкету или пройти тестирование?
– А ты коварная! – усмехнулся он. – Как быстро ушла от ответа.
– Я не коварная. Просто мне хочется у тебя спросить кое-что про ноги.
– Спрашивай.
Если учесть, что он расслабленно сидел в кресле, что его руки свободно лежали на подлокотниках – вельможа, ёлки-палки! – что он смотрел на меня слегка сверху вниз (кушетка-то низковата), сейчас я точно выглядела бы коварной, если бы он заподозрил, что я и в самом деле хочу побыстрей уйти от опасной для меня темы.
– Ты стоять на них можешь?
– Полностью на левой. На правой… – он заколебался. – На правой давно не пробовал. А что?
Правая… Ощущение плотного желе с обеих сторон стопы. Да, на правую он уже точно не встанет, пока не вылечит.