И мы взялись… Но пока в поте чела подкапывались под фундамент «этой прогнившей системы», дружно напевая старую революционную (а перестройка, как нас убеждали, — это и есть революция «мир — хижинам, война — дворцам», особи, в коих хватательный рефлекс не отягчен черноземом цивилизованности, действовали. И однажды, когда мы уже изрядно углубились под фундамент самого главного дворца, сверху вдруг послышался окрик: «Эй там, внизу — кончайте!».
Мы подняли вежды, и… батеньки, а во дворце уже сидят те, кто еще лишь вчера призывал: «война дворцам»! Но больше всего поразило то, что особенно сурово и осуждающе на нас смотрели… вчерашние хозяева дворца. Правда, слегка замаскированные модными ныне окладистыми бородами или усами.
Так что же изменилось? А ничегосеньки — просто место изгнанных 0,3 % заняли… изгонявшие их. Остальные же вкупе со всем православным и народами других вероисповеданий как были, так остались внизу. Вот и вся «перестройка», т. е. пересменка. (А как же с планом, — спросите? А его — в том, элементарном смысле — не было в природе. Вернее, был, но в смысле «пересменки»).
Паче того, количество новых хозяев жизни настолько увеличивалось, что им уже стало тесно в апартаментах бывших. Тесно им и спецраспределителях и спецсанаториях. Не подходят им и старые «Волги» — подавай «Вольво» и «Мерседесы». Словом, ничего не изменилось, кроме, пожалуй, того, что бывшие хоть прятали эти самые «спец» от простых и сирых, хоть и крали, но боялись прокрасться. «Высветившихся» карали беспощадно, дабы не компрометировали остальных. Нынешние же в открытую разворачивают «белые рынки» гостиницах, где их родные и близкие оптом закупают заграничное барахло по дремуче консервативным ценам. Народные избранники требуют (и получают!) вне очереди престижные автомобили и квартиры. Мафиози крадут не тысячами, а миллионами. Открыто воруют, да еще и бахвалятся, продавая целые столичные районы зарубежным бизнесменам.
Причем, чинят все это, удобно усевшись на шее обнищавшего родного народа, который, истерзанный в очередях, тащит в замызганной авоське купленную на последние рубли полбуханки. Не гнушаются даже оседлать бабусю, стыдливо роющуюся в отбросах в поисках пропитания.
Словом, вопрос «Кому на Руси жить хорошо?» — сам собой отпадает Но аппетит приходит во время еды, и новым хозяевам хочется, чтобы «жить стало (еще) краше, жить стало (еще) веселей». А тут — черт бы ее взял — эта самая КПСС (вспомним участившиеся сетования жертв перестроя: «раньше хоть в партком пожалуешься…») Словом, лишний глаз, а то и бельмо в глазу. Посему его надо убрать, а то чего доброго — бывшая руководящая и вправду реформируется в Партию социальной справедливости, — тогда уж не разгуляешься и не поживешь! А если — не дай Бог! — еще позволят вступать в ее ряды и верующим, тогда и в церкви не спрячешься!
Во всех событиях есть побудительное магнето, первопричина, то есть. Иногда к ней действительно трудно пробиться сквозь напластования, исторические и общественно-политические. Это если искать объективный причинно-следственный механизм. Но часто над всеми этими «академическими» наслоениями почти на поверхности лежит элементарный личностный, если не шкурный, интерес.
Сейчас я вам сообщу нечто, на первый взгляд, невероятное: партию в спешном порядке ликвидировали не настоящие радикалы и демократы, не истые и истинные антикоммунисты (а таковые есть, и, не разделяя взглядов, я их уважаю за позицию), а те из 0,3 %, которые ее… возглавляли.
Невероятно? Почему же: под напором низов дело неотвратимо шло к тому, что упомянутые 0,3 % должны были предстать перед судом, партийным и мирским, за все извращения досталинского, сталинского и постсталинского периода. Но ведь в эту артель органической частью входят и нынешние (хотя и бывшие) члены ПБ во главе с Горбачевым! (Пусть не смущает генетическая связь нынешних с делами их предтеч — именно ядро партордена, то есть ПБ, есть носителем наследственного кода).
Вот что и кого подвигло ускорить осуществление августовского переворота, стратегической целью которого, помимо изменения существующего строя, было ликвидировать партию, то есть: убрать свидетеля обвинения. Как говаривал Иосиф Виссарионович: нет человека — нет проблемы. И не надо тужиться — весь этот фарс облечь в одеяние «исторической неотвратимости» и «победы демократии». За всем этим стоял животный личностный интерес: убрать свидетеля обвинения. И под шумок подкорректировать библейское: из —"Не судите, и судимы не будете" на — «Судите — и судимы не будете». То есть, одним махом из подсудимых обернуться в судей.
Извините, но эти кульбиты слишком уж смахивают на следующую гипотетическую мизансцену. Артель медвежатников удачно «взяла кассу». По-братски разделила экспроприированное. Но один из братчиков, предварительно переведя свою долю в швейцарский банк, вдруг затужил и воспылал чувством покаяния. И — к прокурору: мол, эти сукины сыны, (называет их поименно) мало того, что «взяли кассу», так еще и меня, наивного, повязали! Берите их, пока не смылись за кордон. Судите их, подлецов, по всей строгости правового государства! Фу-ты, аж полегчало: снял камень с души. Ну, так я пошел. До свидания…
— Одну минуточку, — почему-то заволновался прокурор, — если можно, скажите хотя бы, а где же ваша… доля?
— ?!
— Я так и предполагал: забыли… так вы вот здесь распишитесь о невыезде. Подумайте, может, и вспомните. А на суде все и доложите…
Что ж, (обращаюсь к Ельцину как главному воителю «коммунистического идола» и адепту суда над партией), что ж, Борис Николаевич, я согласен с вами: надо судить. Судить тех, из 0,3 %. Правда, в отличие от Вас, призывающего под криминал всю партию, я даже из этих — не всех бы сплошняком… Скажем, Алексея Николаевича Косыгина, Николая Ивановича Рыжкова, Егора Кузьмича Лигачева, маршала Ахромеева, да и еще наберется порядочных людей — я бы их все-таки отделил от козлищ, хотя и они не все агнцы, как, впрочем, и мы с вами. То есть, я за то, чтобы карать за доказанные судом прегрешения. Тем более, что объективными свидетелями обвинения будут те свыше 90 % коммунистов — живых и мертвых, — которые в той страшной войне сражались и гибли за нашу и Вашу (и лично за Вашу, кстати) свободу, а оставшиеся в живых отстраивали, строили и, между прочим, первыми затевали «перестройку». Правда, многие едва ли дойдут до храма правосудия, ковыляя на костылях и протезах, вдобавок морально искалеченные перевертышами и доведенные до того, что ныне в поисках пропитания приглядываются… к ящикам с отбросами.
Отступление первое, как бы на суде
…Ну что ж, можно и начинать. Подиум для вершителей приговора приготовлен. Уготовлены и жесткие скамейки для подсудимых.
Ну-с, а судьи кто — интересно? Ах да, они уже шествуют! Но почему-то все… в черном. Наверное, так убедительнее, да и ближе праведникам Игнатия Лойолы.
Приближаются. Поворачивают к подиуму. Постой-постой! А вы куда, господин, бывший мой «товарищ по партии» Яковлев?! Э, нет, Александр Николаевич, сюда, причем, на первую скамеечку. Как-никак, член Политбюро ЦК КПСС, главный идеолог партии, учивший нас «жить по Ленину»… Да полноте! То, что вы вышли из рядов, — это, простите, напоминает эпизод со «взятием кассы». Так, что присаживайтесь…
Ба-атеньки-и-и… Борис Николаевич?! Да не кутайтесь вы в мантию — она ж вам до колен. Рост выдает. Просим пожаловать на свое в истории — на скамеечку. Можно и во второй ряд, поскольку всего лишь — кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС… Однако, учитывая особые заслуги… Ведь именно вы отгрохали самый высокий во всей солнечной системе обком партии, походя развалив строение, где убили царя и всю его родню вплоть до малолеток. Наверное-таки, в первый ряд.
Потом пойдут по второму разряду — бывший шеф МВД, а впоследствии и КГБ, «подаривший» некоторые секреты возглавляемых им ведомств деликатной службе одной из загранстран — Виктор Бакатин; преподаватель марксизма-ленинизма, ныне госсекретарь Геннадий Бурбулис; автор Указа о запрещении партии Сергей Шахрай, бывший член КПСС, ныне мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак и прочие и прочие, которым несть числа.