— А ну, выходь, ирод, — потребовал дядька Кузьма, глядя в угол, покрывшийся плесенью. Я тоже бросила взгляд туда. Из теней появился сгорбленный старичок, казалось, его тронь и он рассыплется. И двигался он тяжело, подволакивал ноги.
— Чегось енто я ирод? — прошамкал старичок.
— А чегось не предупредил о проклятии? С нами ребенок и молодая девушка, про хозяйку я молчу, — дядька Кузьма все больше напирал на местного хомовуха. Но тот как стоял на месте, так и не двинулся.
— Тута им ничо не грозить, защита не даст проявиться проклятию. И хозяйке нечигось не грозить, маг она, к ней зараза ента не прилипнет. А коль еще и мине силушкой одарит, так смогем решить вопрос с ентой гадостью.
— Хозяйка, поделишься с ним силой?
— Как? Если я на него огонь направлю, он же сгорит, да и не могу я пока под заказ это делать, только во время злости, а сейчас и ее нет, — я даже попятилась и руки за спину спрятала.
— Хозяйка, тебе просто надо пожелать поделиться силой, хомовух возьмет столько, сколько ты пожелаешь ему дать, ни капли больше, — поведал дядька Кузьма, несказанно удивив фразой с полностью правильными словами. Ни разу не мелькнул его говор. Так, чувствую, мой помощник таит множество секретов. Но пока не до них. Я глянула на местного духа и очень захотела ему помочь.
Очередное синие моих ладоней, из них свет с оранжевыми всполохами устремился к старичку, заключая его в кокон. А стоило тому схлынуть, как я едва не ахнула. Серьезно? Я удивлялась преображению моего духа, вон, он сейчас мужчина в полном расцвете сил, а этот, бывший старичком на последнем издыхании превратился в молодого парня, ненамного старше меня. Даже головой мотнула. А парнишка расхохотался. Поклонился.
— Спасибо, хозяюшка. Теперича мы сдюжим с любым проклятием.
— А в чем оно заключается? Кто его наложил? И за что? — поинтересовалась, попутно выискивая себе место, куда можно примостить мою тушу. Ванка словно угадала мои мысли, тут же стащила покрытие с диванчика, шустро выбила пыль, заставив меня пару раз чихнуть, но зато потом я устроилась на нем, зверюга по привычке расположилась рядом. Мы приготовились внимательно слушать собеседника.
— Это случилось сорок два года назад. Тогда была лихорадка Завесного материка. Многие желали попасть на него и разгадать его тайну. Но ни у кого этого не случилось, как думали многие. Но это не так. Прошлый геран, дед нынешнего, тоже подхватил эту лихорадку. Но ему повезло намного больше, чем остальным. Он смог попасть на материк. И даже прожил там порядка восьми лет. Не скажу, как он там жил и чем занимался, этого никто так и не узнал, но вернувшийся Альфар резко помолодел и больше не старел, он так и умер молодым. Но, наверное, он бы жил дольше, раз уж ему выпал такой шанс, но вернулся он не один, притащил с собой всамделишнего дракона. И все бы ничо, да тольки дракоша оказалась девицей. Ух, я тады едва ль не поседел, когда она прыгнула и в воздухе обернулась красавицей. Ткнула в герана пальцем и мелодично так пропела: «За все надо платить. За то, что предал наше доверие, опустился до воровства самого ценного, что есть у нашей расы, я проклинаю тебя, твой род и всех, кто живет на твоей земле. Проклятие падет, когда моя чешуйка сменит цвет». Она тогда исчезла, на полу осталась огромная чешуйка, я ее сохранил в нашей сокровищнице, а через пару лет и геран скончался. Тогда-то и начало действовать проклятие.
— А она не сказала при каких обстоятельствах чешуйка может сменить цвет? — уточнила на всякий случай. Но в ответ получила только отрицание.
— Она только обмолвилась, шо драконы любят огонь, — но мне это ни о чем не сказало. Хотя я и воспринял ее слова буквально, бросал эту гадость в огонь, но она даже не обгорела. И как тады с огнем быть?
А я воспрянула духом. Может, не зря я тут и оказалась? Ведь моя стихия как раз огненная. Пока не стала никому ничего говорить, чтобы заранее не обнадеживать. Но на заметку взяла.
— С этим мы станем разбираться позже. Пока у нас более насущные вопросы, — начала я. — Помимо города кто остался еще в деревнях? За что они живут? Чем питаются?
— Значицца так, населена тольки одна деревенька, шо находицца туточки недалече. Да и то живая она из-за того, шо на нее действует замковая защита. Она позволяе и ботву выращивать, и коплю, хто хозяйство держа: куры, утки, свинушки, коровки. Ездють в Крашск на ярмарку, она раз в неделю. Там продаюць масло, сыры, мясо, шось ишо, не ведаю, но привозють обратно ткани, инвентарь, шьють одежку, а потым нашим ристократам продаюць. За то и живуць.