— Мы ничего не покупаем, — тут же отреагировал мужчина, потеряв к нам интерес. Я не особо расстроилась, даже развернулась к выходу. Но непринужденно бросила:
— Что ж, если вас не интересует кровь волдаров, я найду того, кому она понадобится.
— Стойте! — я еще не договорила, а нас уже настиг окрик. Обернулась. Вскинула бровь, ожидая продолжения. — Откуда она у вас? Мне неприятности не нужны.
— Мой лес полон волдаров, я как раз недавно посылала охотников, чтобы немного проредили поголовье, — не стала скрытничать. Зачем скрывать очевидное?
— Может, у вас и яд волдаров есть? — тон вкрадчивый, будто он пытался меня в чем-то уличить. Но ответить не успела, это за меня сделал появившийся Люхай.
— Обязательно имеется, но его продажа будет осуществляться только в присутствии кого-то из гильдии или стража порядка. Нам проблемы не нужны, это слишком опасный продукт.
Я ни намека не показала, насколько удивлена словами духа, но покивала с самым умным видом. А вот мужчина досадливо скривился, слова Люхая ему не понравились. Он уже открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут еще и Кузьма вмешался, не дав ни слова произнести:
— Даже не пытайтесь. Нарушать закон никто не станет. Если заинтересованы, назовите цену, мы подумаем, устраивает ли она нас. Если устроит, пригласим стражников, составим договор о продаже. Нет — поищем других, благо заинтересованных лиц хватает.
— Так у вас не с собой? — разочарование в голосе мужчина не смог скрыть.
— Вы меня совсем за дуру держите? Конечно, не с собой. А вы еще стоимость не озвучили, по которой купите кровь и яд, — напомнила, добавив в голос сталь.
— Кровь заберу за три золотых, яд за пять, — бросил так, словно делает одолжение. Я даже спорить не стала.
— Счастливо оставаться, мы с вами точно не договоримся, — и отправилась к выходу.
— Больше вам никто не даст, — завел знакомую шарманку тип.
— Пока не спрошу — не узнаю, но за бесценок продавать не собираюсь. В крайнем случае они нам и самим пригодятся.
И вышла из лавки. Осмотрелась. Удивило то, что у меня даже не спросили, сколько я сама хочу получить. Обычно торговцы интересуются, чтобы иметь возможность поторговаться. На миг закралась страшная мысль, что он может оказаться прав, и у меня действительно никто больше не купит ни кровь, ни яд. Пусть деньги у меня были, но они имеют свойство заканчиваться, а мне просто жизненно необходимо найти способ их восполнения.
— Думаю, можно зайти сюда и узнать, — предложил Кузьма, указывая на милое строение, утопающее в цветах. Я пожала плечами.
— Почему бы и нет? Давайте зайдем. За спрос все равно никто не бьет в нос.
И мы вошли. Народу внутри не было. Сидящая за конторкой женщина что-то стремительно записывала, изредка погрызывая перо. Дверь за нашими спинами хлопнула. На нас взглянули равнодушно. Но тут профессиональная улыбка озарила лицо женщины, не коснувшись глаз. Она еще не успела задать свой вопрос, как я предупредила:
— Мы не за покупками. Можем встретиться с хозяином лавки?
— Я хозяйка. Чем могу помочь? — милая добрая женщина исчезла, ее место заняла серьезная, собранная, деловая особа.
— Кровь и яд волдара интересует? Если да, то какова стоимость? — быстро, четко и по существу.
Несколько минут меня рассматривали пристально, словно пытаясь прочесть мысли. Но лицо я держать научилась, потому смотрела на нее спокойно, не проявляя ни волнения, ни беспокойства.
— Объемы? — уточнила незнакомка.
— Достаточные. Мои охотники хорошо постарались, — ответила уклончиво.
— Восемь и десять, — бросила бескомпромиссно. Я усмехнулась.
— Пятнадцать и тридцать. Нет, мы уходим, — я тоже умею быть жесткой. Собеседница аж задохнулась от моей наглости.
— Девять и пятнадцать, — пошла та на уступку.
— Семнадцать и тридцать пять, — озвучила новую цену. Маска невозмутимости мгновенно слетела с лица женщины, позволяя заметить, что не так она и молода, как я решила изначально.
— Вы с ума сошли? Кто так торгуется? — возмутилась, на что получила мою самую невинную улыбку.
— Я. И нет, мой разум при мне. Что касается ценных ингредиентов, то отдавать за бесценок то, что слишком опасно и сложно дается, я не собираюсь.
— Десять и двадцать, но это последняя цена, — сдалась дамочка. Я состроила фальшивое сожаление, но все же кивнула и предупредила: