Я сел, изо всех сил стараясь не поддаваться панике.
— Я останусь, но позволь уйти мисс Белл.
Он взял один из шарфов и помахал им у моего лица.
— Как благородно, детектив. Но эта леди нужна мне для воплощения своих целей.
— По словам Молли, вы хотите навредить Чарльзу Фроману. Мне кажется, есть способы лучше, чем убийство ни в чём не повинных женщин, которые не имеют к Фроману никакого отношения.
— Никакого? Вы сказали «никакого»?!
Он развернулся ко мне лицом.
— Да они имеют к нему самое непосредственное отношение! Шлюхи, ждущие успеха! Ложные обещания, приведшие к гибели — вот и всё, что он дал нам! Мне. Моей матери. Молли.
— Так почему не убить его? Что вам сделали эти девушки?
Джек рассвирепел:
— Он должен чувствовать ту же боль, что и я, наблюдая, как умирают мои мечты! Потому что сегодня я раз и навсегда уничтожу его репутацию.
Он повернулся, схватил большой кувшин, наполненный какой-то жидкостью, и понёс его к импровизированной кровати.
— Это, — он обвёл взглядом помещение, — должно было быть моим по праву рождения. Моим наследием.
Он плеснул немного жидкости на один из факелов. Должно быть, она содержала спирт, потому что факел разгорелся ещё ярче, поджигая стоящие за ним декорации.
Джек со смехом дунул на пламя и повернулся к следующему факелу. Он повторил то же самое и со следующим факелом, а затем, с неспешностью, заставившей меня вздрогнуть, он подошёл к Хелен Белл и облил её с головы до ног.
И потянулся за факелом.
Я бросился к Хелен, схватил ее за ноги и стащил с шезлонга, вырвав из его хватки. Он рванул ко мне, направив дуло револьвера прямо мне в голову. Мне удалось отодвинуть Хелен себе за спину; она не могла сама двигаться со связанными руками и ногами.
— Дездемона не умирала в пламени, — произнёс я.
Джек уставился на меня, удивлённо моргая.
— Вы правы, — наконец, произнёс он. — Это, — он широко раскинул руки, — будет её погребальным костром после того, как она умрёт по сценарию.
«Ближе. Подойди ближе».
Я откинулся назад, прижимаясь спиной к Хелен, готовый в любую секунду пнуть его ногой, как только он приблизится. Но он сделал шаг назад и навёл на меня револьвер.
— Вы же, напротив…
«Нет… Нет…»
Я понял, что он собирается сделать, и меня накрыла паника. Я огляделся, но удачных вариантов не было.
Если я пошевелюсь, то подставлю под огонь Хелен.
А если останусь на месте — умру.
Безнадёжно, как ни крути.
Казалось, выстрелы длились целую вечность — сначала один сухой щелчок, затем, сразу за ним — второй.
Я приготовился к жгучей боли и темноте, которые положат конец всему. Вместо этого Джек вскрикнул, тяжело упал вперёд, схватившись за бок, и выронил револьвер.
Я рванул к оружию и крепко сжал его в ладони.
Но Джек продолжил бороться. За несколько секунд он выхватил второй револьвер.
Ну конечно. Револьвер Луи.
У меня не было шансов.
Я сильно толкнул Хелен влево. Вздрогнул, услышав, как она вскрикнула от боли, ударившись о деревянные декорации. Но так она, по крайней мере, оказалась не на линии огня.
Но кто же выстрелил в Джека?
Я окинул взглядом театр и навёл револьвер на Джека. Он посмотрел на меня и рассмеялся.
— Интересная ситуация, не правда ли? — он шевельнул направленным на меня револьвером. — Кто кого первый застрелит? Бам!
Он прищурился, и я понял, что сейчас он выстрелит. Я должен нажать на спусковой крючок первым.
Но вдруг позади него появилась тёмная фигура и сбила его наземь.
— Нет! — закричал Джек.
— Нет! — отозвался эхом я.
Прозвучал один-единственный выстрел.
И эту пулю поймал мой отец. Отец, который должен был покинуть театр ради безопасности. Который не должен был возвращаться.
Он перевернулся на спину и схватился за живот, а я понял, что он серьёзно ранен. Отец лежал беспомощный и истекал кровью, а Джек всё не успокаивался. Он потянулся к кувшину с алкоголем и разлил его вокруг моего отца. А затем начал лихорадочно расплёскивать остатки во все стороны.
Я отвернулся, когда жидкость полетела в меня, и прикрыл глаза.
— Хватит! — скомандовал я и прицелился в Джека.
Если он не оставит мне выбора, я выстрелю.
— Полиция! — услышали мы сзади.
Джек поднялся, согнувшись от боли, но продолжал идти. Он направлялся к факелу. Он собирался поджечь весь театр.