Не отпуская ее руку, молодой парень пьяным взглядом смотрел в ее лицо. Джо почувствовала, как ее накрывает волна ярости. Страх смешался со злостью, и она уже не могла сдерживать эту горючую смесь. Она вырвала руку, изо всех сил толкнув его обеими руками. Ее локоть наткнулся на что-то твердое, мужчина взвыл, а она помчалась прочь.
Эта стычка и страх рассеяли то чувство, которое привело ее в ту часть города, куда она и днем-то вряд ли бы направилась, не то что ночью.
Что еще хуже, она слышала шаги за спиной и тяжелое мужское дыхание. И тут Джо почувствовала, что ее покидают силы. Однако понимание того, что ее ждет, если она остановится, заставило ее пробежать еще два квартала и оказаться в безопасной части города.
Шаги за спиной не затихали.
Наконец чья-то рука схватила ее за воротник.
— Джо, прекрати. — Чьи-то руки сжали ее талию достаточно мягко, чтобы не причинить боль, но и достаточно сильно, чтобы не дать ей вырваться.
Когда она услышала этот глубокий мягкий голос, она почувствовала, что силы совсем оставили ее. Ее сердце забилось быстро, но ритмично, и горячие слезы стали ледяными, как будто долгая зима, царившая в ее душе, оплакивала свою гибель.
— Чейз.
Глава 15
Убедившись в том, что Джо больше не собирается убегать, Чейз отпустил ее.
— Извини, я понимаю, ты думала, тебя преследует тот пьяный идиот. Но я боялся, что ты можешь попасть в беду.
Она лишь на мгновение позволила себе взглянуть ему в глаза.
— Извини, что доставила тебе столько хлопот, — сказала она, запыхавшись, но достаточно вежливо. — Теперь можешь вернуться на выставку. Моя квартира всего в нескольких кварталах отсюда, я в полной безопасности в этом районе.
— Если ты не возражаешь, я провожу тебя. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты добралась домой без приключений.
— Не волнуйся. — Она повернулась и неуверенно зашагала прочь, как будто ей стоило больших усилий заставить ноги двигаться.
Чейз догнал ее.
— Я рад, что ты сбавила скорость. Я пожалел, что не взял с собой лошадь, чтобы угнаться за тобой.
Она не улыбнулась. Просто продолжала шагать, глядя прямо перед собой, как будто впереди ее ждало что-то очень важное и у нее не было времени отвлекаться на всякие мелочи. Но она слушала его. По крайней мере он на это надеялся.
— Я не привык говорить о своих чувствах, — начал он.
— Раньше это тебя не смущало.
— Джо, во мне говорили злость и недоверчивость. Ты была права, назвав меня трусом. Оттолкнуть тебя было проще, чем признать, как много ты для меня значишь.
— Я знаю, что я для тебя значу, — сказала Джо ледяным тоном.
— О чем ты?
— Картина, — отрезала она, яростно вытирая слезы тыльной стороной ладони. — Первая в экспозиции.
— «Темный день»?
— Так вот как она называется? Весьма точно. Я думаю, ты был счастлив обнаружить, как я холодна и эгоистична, прежде чем ты сделал предложение.
— Что? — Чейз посмотрел на нее. Слезы высохли, и теперь она выглядела спокойной и сдержанной, кровь отхлынула от лица. Но в ее голосе было столько боли, что у Чейза не оставалось сомнений: у нее есть сердце и оно так же больно ранено, как и его. — Я никогда не думал, что ты так неправильно поймешь меня…
— Откуда мне знать, что ты думаешь? — горячо отозвалась она. — Ты сам сказал, что не привык говорить о своих чувствах. И у тебя нет привычки проявлять чувства, разве что самые плохие.
Джо была настолько раздосадована, что чуть было не прошла мимо своего дома. Чейз взял ее за локоть и помог ей подняться по лестнице.
— Откуда ты знаешь, что я живу здесь?
Чейз взъерошил волосы и тяжело вздохнул.
— Давай зайдем внутрь, — попросил он. — Боюсь, мне придется многое объяснить.
Она вырвала руку, настолько ясно давая понять, что не собирается приглашать его войти, что Чейз с трудом сдержал прилив ярости, который разгорался в нем. Было время, когда она с радостью пригласила бы его к себе — и даже больше.
— Если ты захочешь, чтобы я ушел, просто скажи мне об этом.
Впервые после того, как он остановил ее, Джо открыто посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, насколько искренне он говорит.
— Ты мне ничего не должна, Джо, но если ты меня сейчас не выслушаешь, ты будешь всю жизнь жалеть об этом. Впрочем, если тебе так будет легче, мы можем пойти в бар на углу, — мягко предложил Чейз.
Джо вздохнула, потерев висок дрожащей рукой.
— Я тебя очень обидел. — Чейз взял ее за подбородок и заглянул в ее глаза. — Пока ты не поймешь, почему я так поступал, пока ты не сделаешь выбор между любовью, которую ты испытываешь ко мне, и желанием остаться одной навсегда, все, что ты можешь сделать, — это попытаться скрыть свою боль. А это не лучший выход.
Джо отвернулась, роясь в сумочке в поисках ключа.
— Ты уже однажды пытался вылечить меня, Чейз. Это было больно, но я справилась. Тебе показалось мало. Слушай, мне хватило мучений на сегодня.
Нервная дрожь в ее голосе заставила его подумать, не стоит ли дать ей отдохнуть сегодня вечером. Но он не мог дать ей возможность придумать массу причин, чтобы не видеться с ним.
— Ты думаешь, мне менее тяжело сейчас?
Ее взгляд, полный боли и отчаяния, взметнулся к его лицу. Ей хотелось поверить ему, хотелось выслушать, но ей было страшно.
— Пожалуйста, Джо. Я знаю, что не заслужил это, но я прошу тебя дать мне еще один шанс.
Она закрыла глаза, плечи ее дрожали.
— Не думаю, что это что-то изменит, Чейз, — прошептала она.
Он коснулся ее золотистого локона, выбившегося из высокой прически, которую она носила, но тут же отдернул руку, побоявшись спугнуть ее.
— Позволь мне попробовать.
Джо посмотрела на него, в ее глазах он прочел нерешительность.
— Пожалуйста, — взмолился он.
— Хорошо, — вздохнула она, открывая дверь и делая шаг в большой холл старого здания. Пол, потертый ногами не одного поколения, был идеально чист.
Чейз молча поднимался за ней на седьмой этаж, глядя на ее подрагивающие плечи, чтобы не смотреть на ее ноги, обтянутые короткой юбкой.
Когда они наконец дошли до ее квартиры, Чейз почти не обратил внимания на то, как удивительно уютно обустроила Джо свое гнездышко, где он сразу почувствовал себя как дома, хотя был здесь впервые. Он опустился на мягкий диванчик и следил за тем, как Джо ходила по комнате.
Она расстегнула длиннополый пиджак и проскользнула в спальню. Когда она вернулась, на ней были пушистый мягкий свитер персикового цвета и юбка, едва прикрывающая колени, стройные ноги оттеняли тонкие капроновые колготки. Желание коснуться ее, почувствовать, как она вспыхнет в его объятиях, как раньше, чуть было не лишило его способности мыслить разумно.
Он сел поудобнее и закрыл глаза, возвращаясь в тот вечер, когда он увидел ее впервые. Воспоминания были не менее возбуждающи, но с ними он все же мог совладать.
— Я еще помню, как ты выглядела, когда я впервые увидел тебя на своей кухне, — одновременно испуганная и дерзкая.
— Я вовсе не была испугана, — уверенно ответила она.
Чейз почувствовал аромат кофе и улыбнулся. Сама того не зная, она уже сделала шаг навстречу ему.
— Ты была напугана, но тебе удалось это скрыть. Намного лучше, чем у меня получалось скрывать свой страх от самого себя. Я не имею права осуждать тебя, но я защищал свой покой. Оглядываясь назад, я понимаю, что заранее знал, что ты разрушишь мой спокойный мирок, который я создал так далеко отсюда.
— Не разрушу, Чейз. Я никогда не требовала от тебя ничего, что бы противоречило твоей воле и желанию.
Ее голос — и запах — стал ближе, и Чейз открыл глаза. Воображение могло причинить больше вреда, чем реальность. Ему пришлось собрать волю в кулак, чтобы остаться на месте, видя, как она приближается к нему.
— Я убедил себя в том, что в «Тауэр-Си» было все, что мне нужно, — спокойно сказал он. — Ты пришла и объяснила мне, что на свете есть более ценные вещи, которые я просто упускаю. Ты заставила меня увидеть это, несмотря на все мои попытки спрятаться.