— Хаско Хан слушает…
Собравшись с силами, как можно спокойнее, Денко сказал:
— Хранитель, к тебе обращается кандидат первой ступени Денко Дан.
— Слушаю.
— Мне нужна встреча, Хранитель. Дело, во славу Режима.
— Оно будет стоить времени, кандидат первой ступени?
— Да, — без колебаний ответил Денко.
— Я прошу тебя завтра, Дан.
Телефон дал отбой.
Денко осторожно положил аппарат, чувствуя во всем теле липкую усталость. Напряжение уходило, однако мысли оставались лихорадочно быстрыми. Отступать было некуда. Не раз уже случалось, что Денко бросал себя в распоряжение случая, после первого прикидочного расчета понимая, что начни он все выверять, либо исчезнет сама возможность, либо осторожность возьмет верх. Но кто боится высоты, не ест грокусы. Главное теперь — вновь, в который уже раз пройтись по лезвию. Он должен убедить Хана в своей бескорыстности, одновременно дав понять, что именно он, Денко, и есть тот человек, который нужен Хану в его борьбе.
Беско было неудобно и стыдно лежать в постели с чашкой Дурацкого Хоста, который он терпеть не мог. К тому же он боялся пролить стимулятор на эту немыслимую роскошь — огромную постель. Но Дан сидел, развалясь на диване в углу у туалетного столика и, похоже, затеял долгий разговор.
— Может это звучит и чересчур банально, но жизнь — удивительно сложная штука, — начал он. — Это кажется, что все просто: проснулся, умылся, оделся, пошел… Но пошел не туда или сделал не то, и уже не умылся, а обмыли… и не пошел, а повезли… или погнали. Сколь ни коротка и ни безобидна твоя жизнь, а вот, поди ж ты, успел кому-то помешать. Мне стоило некоторых трудов исправить эту твою ошибку…
— Спасибо, Дан… Я…
— Я говорю это не для того, чтобы услышать твою благодарность, Лен… Я смотрю в будущее. Однажды вывихнутая нога, Беско, норовит вывихнуться второй раз… Я мог бы помочь тебе избежать неприятностей. Ровно сутки ты живешь жизнью, несколько отличной от той, которая у тебя была до того. Ты хотел бы вернуться к той, что была? Я прошу извинить меня за очевидно глупый вопрос, но порой очень полезно задавать себе глупые вопросы. Ведь правда же, нет?
— Нет, — потупя взор ответил Беско, мечтая только об одном: вылить куда-нибудь вонючий Хост.
— Прекрасно. Я могу помочь тебе зафиксировать твое нынешнее положение. У тебя редкостные способности. Я бы мог подтолкнуть тебя и дальше, и все пошло бы само собой… Но…
Он сделал паузу, чтобы обострить внимание Лена. Как-никак он подошел к самому главному.
— Но… — повторил он. — Я уже подталкивал тебя и не единожды. Знаешь ли ты об этом?
— Знаю, — тихо ответил Беско.
— И что из этого вышло?
В спальню вошла теля.
— Подойди, — последовала команда.
Робко, словно боясь оступиться, теля сделала несколько шагов по направлению к Дану.
— На, держи! — протянул ей телефон Денко. — Выйди за дверь и жди. Если появится сигнал, ты войдешь и передашь телефон мне. Понятна команда? Что это у тебя? — с удивлением воззрился он на остатки цветка в руках женщины.
— Это — мне.
— Тьфу ты… Брось! Цветок упал на пол. Дан старался не глядеть на Беско, пока не взял себя в руки.
— Итак, — продолжил он. — Ничего хорошего из этого не по лучилось…
Благодушие его словно испарилось. «Теля чертова!» — с раздражением думал он.
— О чем мы? — еще раз постарался взять себя в руки функционер. — Ах да… О том, что самостоятельные шаги, мягко говоря, удаются тебе плохо. Предлагаю тебе помощь в очередной и последний раз. Да поставь ты эту чертову чашку, если не хочешь пить! — рявкнул он.
Беско послушно выскользнул из перины и поставил чашку на столик под зеркалом.
Денко подождал, пока он вновь заберется в постель и продолжил: —…в последний раз! Но один без твоей помощи я не смогу удержать тебя рядом с собой. Возникнут мощные центробежные силы, которые в любой момент могут оторвать тебя от меня. Что требуется от тебя? Совсем немного, честно говоря, пару раз заблажить.
— Что? — не понял Беско.
— Я хотел сказать: «закапризничать»… Ты просто будешь изъявлять желание видеть меня рядом. Например, это могло бы быть твое желание иметь меня посредником во взаимоотношениях с военными.
— С военными? — удивился Лен. — Зачем с военными?
— Это — самый лучший выход из ситуации. Вернуться к прежнему положению вещей, увы, нельзя…
Подвижник изобразил на лице скорбь.
— Путь у нас с тобой теперь только один — вперед.
Придет время, когда почувствую, что ты можешь обходиться без меня, я займусь своими делами. А пока смело на меня рассчитывай. Хотя… — Денко изобразил сомнение. — Может, я и перегибаю? Я вообще-то перестраховщик…
Беско вспомнил тюрьму и содрогнулся.
— Нет… Нет… — торопливо сказал он. — Давай так, как ты говоришь!
Едва скрыв удивление Дан поднялся и запахнул роскошный халат из «летун-травы».
— Ну пусть будет так… Сегодня же, как только сделаю свои дела, я постараюсь подтолкнуть и твою судьбу. Судьба, ты знаешь, ужасно неповоротливая девка! — Он весело засмеялся.
Беско же нашел в себе силы поддержать шутку. Судьба представлялась отнюдь не девкой, и уж тем более ее нельзя было обвинить в неповоротливости.
В полдень, когда ожидание стало невыносимым для Дана, раздался вызов.
— Координаты? — осведомился сухой голос.
Денко назвал адрес.
— Ждите на площадке для баллисты. Наводка по фону.
— Нас двое, — сказал Денко.
— Речь шла только о вас, — бесстрастно ответил секретарь.
— Второй человек и есть Дело во Славу Режима.
— Он будет допущен по особому распоряжению.
— Пусть так… — согласился Денко.
Капсула баллисты вполне характеризовала тех, кому приводилось ею пользоваться. Кроме кресла пилота в ней было всего четыре места. Мягчайшая кожа обивки, резные подлокотники. Противоперегрузочные обручи мерцали тяжелым синим светом. Тоже черт знает из чего, но солидно! Не на времянку, а с какой-то особой заботой и продуманностью.
Дан, усмехнувшись, вспомнил замызганный салон баллисты, на которой ему приходилось летать в удаленные районы. Для Беско же и сам полет на столь привилегированном средстве передвижения был, очевидно, впервые. Озираясь, он постоянно спрашивал взглядом совета, потом мысленно обратившись к небесным покровителям, уселся и прикрыл глаза.
Чмокнули присоски купола. Нежно и сильно обняли тело голубые обручи. Через минуту они были уже в стратосфере, а перегрузки все не спадали. «Далеко забрался Хранитель Покоя», — подумал Денко, и мысль о том, что скоро и он будет обитать где-то неподалеку, согрела его. Он улыбнулся, но улыбка вышла кривая, как бывает, во время перегрузок.
Обстановка во Дворце Хаско Хана подавляла даже подготовленное воображение. Это был целый город под куполом. Сады, цветущие круглый год в кондиционированном воздухе, пруды и лес, и даже ручей, пробивающийся из-под замшелых камней.
«Хранитель может все», — вспомнилась фраза из детской игры. Выйдя из биологического фильтра, они с Беско остановились, ошеломленные открывающимися просторами. После сухого зимнего воздуха аромат трав, хвои и цветов вызвал головокружение. Оба они в этот момент напоминали двух деревенских парней на городской ярмарке. Вышедший из фильтра вслед за ними проводник на ходу сложил сопроводительные документы в папку и нетерпеливо поманил Дана и Беско за собой. Он шел на десяток шагов впереди, переговариваясь с кем-то по телефону.
Дойдя до развилки дороги в месте, где начиналась утоптанная песчаная тропа, проводник остановился и подождал, пока подойдут Денко и Лен.
— Вы, — проводник показал на Дана, — двести метров по тропе! Вы, — показал он на Беско, — ждать!
Функционер ободряюще похлопал Лена по плечу, хотя ободрение нужно было скорее ему самому, поправил шейный платок и зашагал по тропе в заросли пинь-дерева, откуда тянуло запахом костра.