Стигвуд взялся за организацию «настоящей» сценической постановки. Для начала он предложил написать еще одну песню. Мелодию Уэббер сочинил сразу, а вот Райса пришлось подстегивать. Наконец-то, после завтрака в отеле, тот сочинил подходящий текст. Так появилась песня «Could We Start Again, Please» (в спектакле ее поют Мария и Петр). Была расширена и партия Пилата. Эндрю и Тим хотели, чтоб режиссером постановки был Фрэнк Корсаро, он даже приступил к работе, но контракт с ним так и не подписали. Стигвуд сделал выбор в пользу Тома О'Хоргана, который играл в бродвейском мюзикле «Волосы». Об этом решении не подозревали ни Корсаро, ни Уэббер, который, женившись, уехал проводить медовый месяц. Корсаро узнал, что остался не у дел, в больнице, куда попал с травмой ноги, а Эндрю — вернувшись из поездки. Последовало бурное выяснение отношений, но Стигвуд настоял на своем. На роль Иуды взяли Бена Верена (протеже О’Хоргана, еще один актер из мюзикла «Волосы»), Иисуса сыграл Тед Нили. По замыслу режиссера, постановка требовала большого количества всевозможной техники, с чем не были согласны авторы. Они считали, что спектакль должен быть малобюджетным, и выделяться не декорациями и техническими наворотами, а идеей.
Премьера спектакля, несмотря на пикеты противников постановки, состоялась 12 октября 1971 года в театре Марка Хелинджера (Нью-Йорк). Публике шоу понравилось, а вот от журналистов досталось на орехи. Клайв Барнс, один из самых авторитетных театральных критиков, дал просто уничижительную рецензию. На следующий после этой публикации день, Тим Райс, поднимая трубку, шутил: «Фэн-клуб Клайва Барнса слушает». Наряду с дельными замечаниями, были и просто смешные придирки. В частности, авторов обвинили в антисемитизме. Справедливости ради нужно отметить, что, в основном, претензии критиков адресовались режиссеру, саму рок-оперу, как правило, они не трогали.
Несмотря на пинки со стороны масс-медиа, Стигвуд организовал выступления актеров в других городах Америки, а 9 августа премьеру оперы увидел Лондон (роль Иисуса исполнял Пол Николас). Именно в столице Великобритании постановку посетил выдающийся советский композитор Арам Хачатурян. Он был в таком восторге от увиденного, что после окончания спектакля прошел за кулисы, чтоб выразить свое восхищение актерами. Автор «Танца с саблями» писал, что эта опера имеет не столько религиозное, сколько социальное содержание. «Христос в ней выступает не как божество, а как бунтарь. Очень сильно сделан дуэт Иисуса и Иуды. Мне показалось, что психология их взаимоотношений написана под влиянием героев Достоевского — Смердякова и Ивана в “Братьях Карамазовых”». Одобрительно отнесся к этой рок-опере и Дмитрий Шостакович.
Большая популярность «Суперзвезды» закономерна. Изумительная музыка, выдержанная в стилистике хард-рока, стремительно набиравшего популярность; удачное либретто; великолепное исполнительское мастерство Иена Гиллана, Мюррея Хэда, Ивонны Эллиман и других — вот основные составляющие успеха, выпавшего на долю этой рок-оперы. Но был еще один фактор. В конце 60-х на Западе начался религиозный бум, который не обошел стороной рок-музыку. Клифф Ричард (Cliff Richard) выпустил диск «Об этом человеке», где читал «Новый завет» и исполнил 4 религиозные песни. Линда Ронстадт (Linda Ronstadt), Джуди Коллинз (Judy Collins) и Барри Макгвайр (Barry McGuire) тоже записали пластинки с религиозными композициями. Приняли христианскую веру Билли Престон (Billy Preston), Ван Моррисон (Van Morrison) и Арло Гатри (Arlo Guthrie). Так что Уэббер и Райс попали в точку.
В 1972 году Стигвуд задумал экранизировать эту рок-оперу. Режиссером и сопродюсером фильма стал канадец Норман Джуисон (Norman Jewison), только что закончивший снимать нашумевший мюзикл «Скрипач на крыше». Если сценические постановки «Суперзвезды» Гиллана просто не интересовали (слухи о том, что Иен принимал в них участие — чистейшей воды вымысел), то сняться в фильме было его давней мечтой. Тим Райс тоже хотел, чтоб роль досталась Иену. Он составил протекцию Гиллану, и Джуисон назначил тому аудиенцию. «Рок-звезда» подрулила к киностудии на своем новом «Роллс-ройсе» модели «Серебряное облако III». В кабинете Нормана его уже поджидала чашка кофе. Джуисон осмотрел Гиллана с ног до головы и остался доволен внешними данными потенциального актера. Когда же выяснилось, что Иен свободен в ближайшие полтора месяца и без особых проблем сможет выделить еще месяц для участия в съемках, казалось, что дело решено. Но потом Иен начал уточнять, какой гонорар ему предлагают. И когда услышал, что только 1.000 долларов в неделю, то возмутился. 10 тысяч долларов за главную роль в фильме он считал суммой просто несолидной, заявив, что DEEP PURPLE зарабатывают за один вечер вдвое больше. «Норман был просто шокирован, и с того момента все покатилось под откос. Пошли жесты, обычная возня при торговле… В конечном итоге, когда он прямо спросил, сколько я хочу получить, я ответил, что даже и не подумаю подняться с постели за сумму, меньшую, чем 250 тысяч долларов… Вскоре я уже шел к машине, а потом направился в паб, где до меня окончательно дошло, что никогда не стану звездой экрана. Я рассказал об этой встрече Тони (Тони Эдвардс, один из менеджеров DEEP PURPLE, — прим. автора), и он обещал, что посмотрит, может, удастся исправить положение. Но, конечно же, все осталось, как было, и эта роль досталась Теду Нили», — вспоминает Гиллан.
По слухам, рассматривалась возможность пригласить на главную роль Мика Джэггера (Mick Jagger) или Элиса Купера (Alice Cooper). Выбрали Нили, имевшего опыт сценической постановки этой рок-оперы. Роль Иуды исполнил Карл Андерсон (Carl Anderson), а Марию Магдалину традиционно сыграла Эллиман. Многие актеры ранее выступали в бродвейской постановке мюзикла «Волосы» и переняли хиппистские привычки героев «Hair»: частенько прикладывались к бутылке и покуривали травку. Эндрю и Тим, прибывшие в Израиль на съемки фильма, скоро почувствовали себя чужими на этом празднике жизни и уехали в Англию, так что оркестровки для фильма делал Андре Превин. Единственным вкладом в копилку со стороны Уэббера-Райса было сочинение песни «Then We Are Decided» (дуэт Анны и Кайафы).
Фильм вызвал неоднозначную реакцию. Джуисон действительно использовал ряд рискованных решений: Иуда у него был негром; в кадре периодически появляются предметы из современной жизни — кассовые аппараты, почтовые открытки, оружие (включая танки и самолеты). Фильм начинается с того, что в пустыню к древним развалинам подъезжает автобус с актерами. С его крыши сгружается огромный крест, и представление начинается. Джуисону удалось создать яркое шоу — в ленте много танцевальных номеров: хореограф Роб Исков (Rob Iscove) проделал безупречную работу. Но вот шоу закончено и актеры садятся в автобус. Все, кроме Теда Нили. Он смотрит на холм, а там, на фоне заходящего солнца, все еще стоит крест…
Недавно был выпушен еще один фильм, режиссером которого стала Гейл Эдвардс (она же поставила спектакль на Бродвее). На этот раз съемки велись в студии, а Уэббер и Райс принимали активное участие в создании ленты.