Коннор и Марина подняли бокалы, но Шафф остановил их
– На самом деле, давайте лучше выпьем за другое. Предлагаю поднять бокалы за дружбу, свободу и исполнение желаний.
Когда все выпили, Коннор наклонился вперед.
– Я знаю, что обещал не спрашивать, но, парни, может, все-таки расскажете, как вы уволокли это дерьмо у Серлей?
Шафф и Грант переглянулись. Заговорил Шафф:
– Прости, приятель, но это должно остаться в секрете. Когда-нибудь вы все узнаете, но сейчас не время. Может, Грант расскажет вам об этом в один прекрасный день.
Шафф и Грант обменялись улыбками.
– Тогда еще один тост, –сказал Грант. –За секреты…
Глава 37
Предполагалось, что это будет простая церемония для семьи и друзей. Но они недооценили его популярность. В маленькую часовню набилось в два раза больше людей, чем могло там толком разместиться.
Пока органист играл последнюю каденцию, а викарий медленно поднимался на кафедру, установилась почтительная тишина. Все смотрели на красно-коричневый гроб, утопавший в лентах и цветах, и не могли поверить, что человек, который так много отдавал им, который обладал такой невероятной жизненной силой, может быть там, внутри.
Люк сидел рядом с Коннором в одном из первых рядов. Одежда висела на нем, но, по крайней мере, это была его собственная одежда. Освобождениезаняло немного больше времени, чем он надеялся, но сейчас он по-другому взглянул на то, что с ним произошло. Как жалко, что он не успел узнать его лучше. Все же он был здесь и был уверен, что его присутствие будет принято с признательностью.
В конце концов, Нью-Джерси не в двух шагах.
В часовню проскользнул опоздавший, и в дверь дохнуло морозным ноябрем Восточного побережья. Эти холода совсем не были похожи на мягкую, спокойную зиму, из которой Коннор улетел два дня назад. Короткую вступительную речь викарий закончил словами:
– А теперь лучший друг Шаффа, Грант, скажет несколько слов об усопшем.
Священник отступил в сторону, и Грант прикрепил к лацкану пиджака маленький микрофон, чуть улыбнувшись Коннору и Люку.
– Да будет вам известно, что год назад в это же время мы с Шаффом говорили о поездке в Европу. Точнее, мы хотели побывать на необыкновенном, волшебном острове в Средиземном море, который называется Ибица. И мы не ошиблись. Легенда гласит, что там родился Ганнибал, великий вождь и завоеватель. Шафф, по-своему, тоже был завоевателем. Он не позволил болезни одолеть его. Он боролся каждый день и жил полной жизнью. Это вдохновляло меня и позволяло гордиться тем, что я его друг. Существует еще легенда о том, что
на Ибицу приходят умирать слоны. И судя по тому, сколько всего случилось с нами за прошлое лето, слоны выбрали правильное место –там вся жизнь может пролететь за несколько мгновений. Он кашлянул, чтобы прочистить горло.
– Шафф знал, что с кистозным фиброзом он не долго протянет. И поэтому он старался прожить каждый день как последний. Хотя он никогда никому об этом не рассказывал. Если он забирался на трамплин, то делал сальто и говорил, что это помогает ему знакомиться с девчонками, а не откашливать мокроту из легких. И сегодня я рад видеть здесь многих его подружек.
Коннор обвел взглядом часовню. Почти половину присутствующих составляли молодые симпатичные девушки, одни улыбались, другие прятали лица в ладонях.
– Я полагаю, тот факт, что вы пришли сегодня, означает, что те из вас, с кем он обошелся не очень галантно, простили или по крайней мере поняли его. Шафф просто ни с кем не хотел слишком сближаться, чтобы не заставлять страдать, когда его не станет. Поэтому он бывал иногда груб и резок. Правда, я думаю, иногда ему просто нравилось быть таким. А еще он хотел перепробовать как можно больше всего. Он смотрел на жизнь как на кондитерский магазин и старался ухватить с полки столько конфет, сколько можно, если вы понимаете, о чем я.Раздались редкие смешки и пара хлопков.
– Но под этой маской скрывался человек с большим сердцем, который заботился о своих друзьях. Я горжусь тем, что он считал меня одним из ближайших и что за прошедшее лето мы сблизились еще больше.
Грант взглянул на листок бумаги с записями. Он смахнул слезы и сделал глубокий вдох, закусив губу, поправил галстук.
– Шафф умел повлиять на жизнь других людей, и это доказывает тот факт, что два друга, с которыми мы познакомились на Ибице, прилетели сюда, чтобы отдать ему последние почести. Еще один друг, Лео, которого, к сожалению, унесла от нас тяжелая болезнь, считал, что Шафф воодушевлял его больше, чем кто бы то ни было. Лео и его друзья часто говорили о том, что каждого человека в любую минуту может сбить автобус. Иными словами, мы должны претворять в жизнь свои мечты, потому что завтра может не наступить. Шаффу повезло. Он знал, что его автобус уже близко, и поэтому жил на полную катушку. Но у каждого из нас есть свой автобус, он ждет за углом, рыча мотором, хотя почти все мы предпочитаем не замечать его, не думать о том, что он и в самом деле в любой момент может выскочить. И когда это произойдет, многие ли смогут сказать, что они попробовали в жизни все, что хотели, исполнили все мечты и не растеряли их среди повседневных мелочей?
Думаю, если бы Шафф сидел здесь, он был бы одним из немногих, кто поднял бы руку в ответ на этот вопрос.
Поэтому, каким бы грустным ни был этот день, все мы должны вынести урок из короткой, но вдохновенной жизни моего друга.
Почти все скорбящие расселись по машинам, чтобы ехать в дом родителей Шаффа. Люк стоял на улице, наслаждаясь морозным воздухом после нескольких месяцев, проведенных в тюрьме. Он сказал Коннору, что поедет в машине с необыкновенно симпатичной двадцатидвухлетней сестрой Шаффа.
Коннор находился в комнате, примыкавшей к часовне, где к доске были прикреплены послания, адресованные Шаффу. Это было впечатляющее зрелище. Он заметил открытку от Бартоло и Марины, которые отправились на Большой Барьерный риф, прежде чем заняться своей школой дайвинга на Альмере.
Потом он с удивлением заметил письмо от Холли.
Шафф!
Спасибо за то, что поделился со мной своим секретом. Где бы я ни была, я не перестаю думатьо том, что тебе приходится переживать каждый день, и это делает все проблемы, с которыми я сталкиваюсь, незначительными.
Целую, Холли.
P. S. Я никому не рассказывала о твоем секрете, но уверена, что ты рассказал Гранту мой.
Коннор отцепил письмо от доски.
– Я думал, что ты должен его увидеть. Это был Грант.
Коннор обнял его.
– Речь была невероятно хороша. Шафф гордился бы тобой. И наверняка ему бы понравилось, что все эти цыпочки оплакивают его.
Оба улыбнулись.
– Ты знаешь, о чем это? –Коннор показал письмо Холли.
– Может, пройдемся? –предложил Грант. –Снег перестал идти.
Они отошли подальше от входа.
– Да, я знаю, что означает эта открытка, –наконец сказал Грант. –Шафф рассказал мне незадолго до конца. –Они медленно шли по свежевыпавшему снегу. –Помнишь день, когда умер Лео, тогда ты отвозил Холли в аэропорт, а мы с Шаффом приехали попрощаться с ней.
– Конечно, помню.
– Попрощавшись, я ушел позвонить, а Шафф остался с Холли у стойки паспортного контроля.
Между делом она спросила его, почему он так не хочет возвращаться в Штаты. Шафф никогда не любил рассказывать о своей болезни, поэтому ответил, что это секрет. Но ты ведь знаешь Холли. Она настаивала, обещала, что никому не проболтается, упомянула, что они вряд ли еще увидятся –знала бы она, как была права. В конце концов она сказала, что у нее тоже есть большой секрет, и предложила обменяться. Шафф подумал, а какого черта, и они пошли выпить кофе. Он рассказал ей о фиброзе, о том, что близок его последний час, и о том, как это подстегивает его желание жить. Честно говоря, я думаю, он был рад возможности поделиться с кем-то своей тайной.
– Да, это можно понять. А какой был секрет • у Холли?