– О, Джейми... – у меня перехватило дыхание.
Он был такой... чистый, такой... искренний. Я почувствовала себя последней предательницей, щеки мои запылали. Внутри у меня все просто захолонуло от мысли, КАК ЖЕ я обманываю его.
Я встала, вроде бы для того, чтобы приготовить ему компресс из отвара ивовой коры. А на самом деле мне хотелось скрыть охватившее меня смятение.
– Что? Ты не веришь мне, Саксоночка? Думаешь... я болтаю?!
– Что ты, конечно, верю... Просто... твой отец. Разве он стоит такой жертвы, Джейми?
Он глотнул, помрачнев.
– Мой отец, думаю, рад за меня, девочка моя. Теперь он вместе со своей женой, моей матерью, в Царствие Господа Нашего. Им там хорошо вместе, – Джейми удовлетворенно кивнул.
Тут я не выдержала, и слезы мои хлынули рекой.
Джейми испуганно подскочил и, мягко обняв сзади, забормотал мне в ухо:
– Что ты, любимая, не плачь, не надо...
Но я не могла остановиться. Я плакала о потерянном Френке и о том, как он там переживает без меня, мой несчастный потерянный первый муж. И о Джейми, моем втором муже, и его безмятежной доверчивости, о том, как легко я могу разрушить то, во что он так свято верит, так же как... верил Френк.
А еще о моем страхе – да! – потерять Джейми. Что я могла сейчас обещать ему? Люблю ли я его настолько, чтобы быть с ним... всегда?
Я чувствовала тоску и одиночество. Несмотря на то, что в данный момент пребывала в объятиях любимого мужчины. Но от себя не убежишь, не скроешься. Никто не сможет сейчас мне помочь. Никто не примет за меня решение. Никто не в состоянии взять груз моей ответственности на себя.
Джейми развернул меня к себе, и я оказалась прижатой к его широкой груди. Он стоял абсолютно голый, баюкал и гладил меня по волосам, словно беззащитного дитя.
– Чш-ш... Саксоночка. Не плачь. Я с тобой. Все будет хорошо.
Мне очень хотелось верить в это. Но я знала, что не будет. И Джейми в этом не виноват. Это я приношу несчастья! Я хотела бы уберечь его от себя, но он оказался связан со мной столь неожиданно и крепко. Кажется, придется ему испить эту чашу до дна, как бы горька она не была. И мне вместе с ним.
– Ох, Джейми, – прохрипела я, цепляясь за него, – прости меня...
– Саксоночка, ты чего? За что простить-то? – он явно был напуган моим необъяснимым расстройством. – Если за тот зверский компресс из виски, то, конечно, прощаю... Хотя... гхм... честно говоря, с трудом.
Я фыркнула сквозь слезы:
– Бою-юсь... что принесу тебе одни проблемы, милый!
– Ну, что ты... девочка моя... Чш-ш-ш... Разве ж это проблемы? Можешь облеплять меня своими кошмарными примочками хоть с головы до ног, я даже рта не открою. Обещаю! – он взял мое расквашенное лицо в ладони и стал тихонько целовать глаза, лоб, нос, щеки. – Ну же, не плачь. Давай... Улыбнись сейчас же! Если ты подаришь мне один поцелуй, взамен целой бочки этой своей горькой вонючей отравы, то я согласен, черт возьми. Согласен на такой обмен!..
Я честно пытаясь улыбнуться сквозь всхлипывания. Тут Джейми бросил взгляд на тряпки и приготовленный отвар, и идея, как меня отвлечь, наконец, видимо осенила его озадаченную голову.
– Ах, да!.. Ты же хотела сделать мне компресс, Саксоночка? – он вложил тряпку в мою руку и сунул ее в чашку со снадобьем. – О, пожалуйста, дорогая, давай прямо сейчас, а то я уже, кажется, помираю от боли... И вообще.
Он растянулся ничком на кровати и, подсунув под бедра подушку, многозначительно на меня посмотрел. Потом хитро прищурился.
«Джейми! Вот же, злодей! Помирает он!»
Я почувствовала, как от его такой позы, крыша моя потихоньку съезжает с положенного места. Но если Джейми на что и рассчитывал, то получил совершенно противоположное – я от души втянула мокрым полотенцем по этой изобретательной наглой заднице. На что он взвился и возмущенно охнул:
– Что?! Да за что?! Я просто надеялся получить немного ласки от своей заботливой женушки!
Он на всякий случай развернулся, надежно спрятав свои пострадавшие тылы, и даже опасливо загородился от меня подушкой.
Я уперла руки в бок:
– Интересно, на какую ласку ты рассчитывал, коварный ты соблазнитель? Уж, конечно, не на мой отличный компресс из капусты?!
Джейми посмотрел на меня внимательно и, скорчив чертовски невинную гримасу, молча убрал подушку от своих бедер. Сразу стало ясно, что его плоть стремиться вовсе не к компрессам и примочкам, и, вероятно, сейчас они могут чуть-чуть подождать.
– Ну уж совершенно точно не на еще одну порку, милая!.. Пусть даже и от таких очаровательных, таких бойких ручек. Надеюсь, им найдется более удачное применение.
Не сводя с меня пристального взгляда, мой муж вдруг протянулся, перехватил мою руку с воинственным полотенцем и мягко дернул все это на себя. Я не стала сопротивляться и нырнула прямиком в его теплые объятья...