Но потом он услышал глубокий вкрадчивый голос Марины, из речи которой он понял только, что его нужно отвести домой к деду, и пусть лэрд самолично разбирается с охальниками. Он-то, их лэрд, несомненно, должен все решить по чести.
ГЛАВА 3. БРАТЬЯ ПО КРОВИ
«О, НЕТ! ТОЛЬКО НЕ К ДЕДУ!» – пульсировала в его голове парализующая волю мысль. Он плакал от беспомощности и, среди всхлипов, можно было разобрать его возгласы «Пожалуйста!» Но о чем он просил, никто не удосуживался услышать, поскольку он и сам в панике не смог бы вполне точно сформулировать этого.
Ко всему прочему, он вскоре обнаружил, что его наилучший товарищ и брат, Айдан, куда-то исчез. Сбежал, ублюдок... Смалодушничал. Предатель! А еще братом назвался. По крови.
Они смешали кровь пару месяцев назад, совершив ритуал как положено у самых настоящих дикарей – как ему рассказывал дядя Йен[1] – при полной луне, ровно в полночь, на семейном кладбище, когда три раза ухнул филин, с перерезанием собственного запястья и жертвоприношением в лице жирной крысы, пойманной в амбаре.
И пока его за шиворот волокли в Ридж на расправу, он терзался этой горькой мыслью о подлом предательстве друга, перекрывавшей острый страх того, что его теперь ждет дома…
Джем вспомнив сей скорбный эпизод и в очередной раз скрипнул зубами, почувствовав, как обожгло под ложечкой. Ну что ж, ладно, он один за все ответит! Пусть уж лучше так, чем они оба пропадут из-за своей глупости. Хотя б его негодный дружок будет спасен от расплаты...
Он услышал хруст хвороста под ногами, и Айдан опустился с ним рядом на влажные листья. Джем шмыгнул носом и чуть покосился на неверного приятеля. Меньше всего ему хотелось сейчас выяснять отношения, это казалось теперь совсем неважным на фоне надвигающихся бедствий. Но, все равно, он хмуро буркнул, глядя под ноги:
– Ты где был? Бросил меня. Трус! Мы же клялись друг за друга... до самой смерти... А еще братом назвался!..
Он услышал, как Айдан горестно засопел, прежде чем ответить. Голос его звучал тоскливо и... как-то уж слишком вяло.
– Я не бросил... Я с тобой. Джем... Ты ведь не сердишься? Я испугался, да... Они налетели, как гарпии и я... я запаниковал, когда они так завизжали. Не знаю, как это получилось... Я очнулся уже по дороге к дому. Но я буду с тобой. Я пришел. Прости... брат.
Он протянул свою исцарапанную, измазанную в земле руку, на которой алел свежий шрам их кровавой клятвы. Брата, совершившего промах, он обязан был простить, и Джем нехотя протянул, мимоходом вытерев об штаны, свою замусоленную мокрую ладонь, торжественно исполняя их условное рукопожатие.
Стало значительно легче. Теперь он не один. Айдан, конечно, не спасет его от всех ожидаемых неприятностей, но вдвоем гораздо легче переносить несчастье. Он посмотрел другу в лицо и увидел, что тот заплакан ничуть не меньше, чем он сам.
Две узкие щелочки глаз краснели на заплывшем, будто искусанном озверевшими горными пчелами, лице, под глазом образовался лиловый синяк, просеченный кровавой полоской от какой-то хлесткой ветки, облупленный красный нос неимоверно распух, а светло-русые волосы были всклокочены и сплошь забиты репьями, трухой и грязью. В другое время он бы посмеялся над таким видом приятеля, но сейчас он даже не заметил.
– Что теперь будет? – хрипло проговорил Джем, почувствовав, как осипший голос совсем не слушается его.
– Не знаю... – понуро прошептал Айдан, – мать убивается, говорит, за то, ну... с чем нас поймали... секут плетьми до костей и руку отрубают.
Джем опешил. Он забыл, как дышать, и глаза его широко распахнулись, несмотря на такую же крайнюю степень их отекания, как у Айдана. Вот что имел в виду дед, когда говорил, что ремнем в этот раз он не отделается. Да-а-а...
– Совсем? – голос его задрожал.
– Ну не знаю... вроде только кисть.
– А как же?..
Паника нахлынула вновь, напрочь лишив остатков соображения. Он обхватил плечи руками, стараясь подавить отвратительную дрожь.
– Как же нам... без руки?
Он искренне не понимал, как люди могут сотворить такую жестокость. Но ведь Бобби они заклеймили и даже не посмотрели на то, что это была совершеннейшая несправедливость. Бабушка Клэр рассказывала... Слезы ужаса и бессилия снова потекли из глаз.
Господи, отец ведь его предупреждал! Он ему говорил быть осторожнее! Джем всей душой обратился к Богу, прося у него избавления от такой кошмарной участи, которая его ждет, и обещая обязательно слушаться во всем отца, ну ладно... и маму тоже.