Я подумала о том, как Джейми пришел в форт Уильям вооруженный лишь своей храбростью и решимостью спасти меня. А ведь я собиралась предать его, сбежала, чтобы бросить, улизнуть обратно к Френку. Если бы его поймали там, в форте, ему точно грозила бы виселица после... страшных пыток, которыми Рендолл, несомненно, не отказался бы побаловать себя. Но это не остановило моего самоотверженного мужа. Дьявол! Я опять застонала.
В результате моих метаний я была доведена до полного изнеможения. И решила: будь, что будет, пойду и... заступлюсь за него! Пусть меня даже проведут голой по всему замку, а потом по всем окрестным деревням, стегая розгами на каждом шагу. Помниться так наказывали в старину неверных жен. В старину! А где я сейчас? Меня так трясло, что я почти теряла сознание от усталости и страха.
Но несмотря на это я встала, решительно пригладила растрепанные волосы, облизнув пересохшие губы. Потом глубоко вздохнула несколько раз, зажмурила глаза и, будто прыгая в черный звенящий омут, на нетвердых ногах шагнула за тяжелую кованую дверь.
ГЛАВА 3. ЦЕНА ВОПРОСА
***
КОГДА Я, РАСТРЕПАННАЯ И зарёванная, слетев по ступеням, вбежала в Зал, Колум уже восседал как обычно на своем кресле вождя клана, не спуская напряженного взгляда с племянника. Того и гляди суровый взгляд дядюшки прожжет дыру в виновнике торжества.
Джейми стоял посредине, рядом с тяжелой разлапистой скамьей и, не слишком поторапливаясь, задумчиво расстёгивал сюртук под глухое бормотание зрителей. Увидев меня, он вздрогнул от неожиданности, взгляд его сразу стал осмысленным, глаза расширились, так же как и рот. Будто он хотел сказать что-то важное, но не успел сообразить, что именно. Даже руку, бедолага, растеряно ко мне протянул, да так и замер в полном ошеломлении.
Чиркнув по его фигуре невидящим взором, я решительно направилась к трону лэрда, по вполне понятной причине ничего не замечая вокруг.
Дерзостно встав прямо перед Колумом, я загородила собой Джейми. Несколько мгновений я смотрела на величественную физиономию лэрда, признаться, до чертиков плохо соображая от своей крайней степени шокированности.
Вот как там положено называть лэрдов, кто-нибудь мне скажет? Чертов, чертов вонючий ад! Мистер лэрд, господин лэрд, месье Колум? В моих гудящих мозгах все смешалось. Если бы еще поджилки не тряслись так противно. Ах, да! Мой лэрд.
Я присела в неловком реверансе, чувствуя, как вялые колени подгибаются, угрожая не удержать меня на ногах.
– Мой лэрд!.. – тугой обруч сдавил мне горло, что было с его стороны весьма коварно.
Откашлявшись, я сглотнула спазм и постаралась, чтобы мой голос звучал как можно тверже, хотя губы, по правде говоря, выплясывали танец по названием: «последний подвиг в моей безбашенной жизни». Эх, и пожила-то я всего ничего.
– В происшествии в форте Уильям виновата я одна, мой лэрд, – выдохнула я, упрямо вздернув подбородок. – Мой муж... и остальные... пошли туда, чтобы спасти меня. Они ни в чем не виноваты. Это только моя вина, имейте в виду! – потом я оглянулась на оживленно загудевшую при этих моих словах толпу, скользнула взглядом в сторону зловещей скамьи и произнесла, ощущая себя ровно так, будто отдавала себя на ужасное заклание. – Меня и наказывайте, сэр!
При этом я смотрела вызывающе прямо в питоньи глаза Колума, хоть в голове моей на тот момент явственно жужжала пустота, а единственная мысль, которую я еще хоть как-то соображала, была о том, что слабости они от меня не дождутся, ублюдки шотландские, пусть себе не воображают!
И вдруг увидела довольное лицо Дугала рядом с лэрдом. Его, похоже, весьма забавляла создавшаяся ситуация. Чертов второй дядюшка откровенно посмеивался и шептал что-то, видимо, занятное на ухо брату. Потому что Колум вдруг улыбнулся одним уголком губ. Выглядело это зловеще. Я снова лихорадочно сглотнула.
Джейми, наконец, пришел в себя от моего непредвиденного появления и довольно грубо оттеснил меня в сторону.
– Клер! – в бешенстве зашипел он, больно хватая меня за плечо. – Ты сама не понимаешь, что делаешь! Уходи отсюда сейчас же!
Потом крайне беспокойно осмотрелся по сторонам, словно кого-то разыскивал. В конце концов, отчаявшись, он довольно грубо толкнул меня к двери и поклонился Колуму, небрежно пожимая плечами: «Мол, моя сумасшедшая женушка, сама не ведает, что творит». Но в результате, определенно вышел из оцепенения, продолжая расстегивать пуговицы с удвоенной силой.