Уф-ф... Он больше не собирался переживать такой кошмар.
Джейми содрогнулся, вспомнив, как в полном бессилии вчера стискивал свой дирк, ожидая решения Собрания. Он готов был воспользоваться оружием и отдавал себе полный отчет, что не сможет этого сделать. Устроить кровавую разборку на общем собрании Риджа, где присутствовали женщины и дети – видит Бог, он не имел на это права! Ни как лэрд, ни как мужчина клана.
А это значит, что у него имелся только один путь – прикрыть мальчишек своим телом, взять их наказание на себя. Каким бы жестоким оно ни было...
Такое право, как у прямого родственника подсудимого, у него, бесспорно, имелось, и он намеревался им воспользоваться. Отсечения рук и разодранных в кровь мальчишеских тел он, конечно, не допустит, как бы Хирам не старался убедить толпу, что это благо для юных заблудших душ.
Интересно, какая это будет рука? Правая или левая? Предпочтительнее, конечно, правая – она и так искалечена. Он посмотрел на свою левую ладонь, стиснувшую рукоять кинжала до бесчувствия холодных пальцев. Сможет ли он прожить остаток жизни без руки? Конечно, ему будет однозначно легче пережить это, чем Джему или Айдану. Ладно. Он выстоит, приспособится как-нибудь. Не мальчик.
Душу захолонуло, закололо острыми льдинками страха. Сколько раз в его жизни нависала реальная угроза расстаться со своей конечностью, но всякий раз его спасала Клэр. Но не сейчас. Сейчас она бессильна. Он растеряно глянул на бледную жену, которая, несмотря на жару, зябко куталась в шаль. Глаза ее черно ввалились, нос заострился.
С беспомощной горечью Джейми чувствовал, какой властью обладала пафосная речь святоши. Как упивался тот способностью управлять мнением толпы, когда склонял ее к своей единственной точке зрения, прикрываясь вроде бы такими верными словами, лихо выворачивая все эти благие истины в свою пользу.
Да-а-а... ублюдок преуспел в казуистике, и он, Джейми Фрейзер, сам помог ему в этом, когда дал возможность тренироваться в миссионерских выступлениях перед индейцами. Воистину, не делай добра – не получишь зла. Джейми судорожно вздохнул – воздух застревал в сдавленной груди. Стоящая рядом, Клэр взяла его руку и стиснула ладонь, то ли давая ему поддержку, то ли сама нуждаясь в защите.
Он украдкой бросил взгляд на мальчишек. На самом деле, он избегал на них смотреть, потому как сердце сжималось в жгучей тоске. Почти совсем голые – пока целомудренно оставленные в одних длинных рубахах – они стояли, переминаясь с ноги на ногу, какие-то особенно жалкие, под грузом своей вины, страха и отчаяния.
Они жались друг к другу скукоженными плечами, словно ища поддержки среди той мировой катастрофы, которая на них обрушилась, затягивая неотвратимо на дно зыбучих песков. Издалека они выглядели маленькими, заблудшими овцами на сочных лугах пастыря, каким, видимо, мнил себя Хирам.
– Добрые граждане Риджа, – самозабвенно вещал староста, – пришло время отделить зерна от плевел и сделать выбор между праведностью и развратом, как завещал нам Пастырь Наш, да святится Имя Его на небесах, во веки веков. Аминь.
Джейми застонал про себя. И ведь не поспоришь, дьявол забери этого Кромби! Он услышал, как совсем рядом с ним так же шумно выдохнул Роджер.
– Мы должны встать стеной, спасая тонкие ростки святости, взращенные великим неустанным трудом сынов и дочерей Его! Не пропустим Врага, который пытается посягнуть на самое святое – неокрепшие души детей наших! В наших силах остановить его, срубить на корню стоглавую гидру греха человеческого, вместе противостоять коварным проискам Диавола!
Мальчишки – так же как и все во Фрейзер Ридже – не спали большую часть ночи и теперь находились в каком-то тяжком оцепенении. Они уже не плакали, а просто, зыбко пошатываясь, ждали завершения этого страшного спектакля, который решал их судьбы. Искусанные губы их распухли, а заплывшие измученные глаза не в силах были оторваться от пальцев собственных босых ног.
– Заканчивай, Кромби! – Джейми не смог сдержаться: из глубины его чрева вырвалось рычание, глухое и угрожающее.
Иисус! Если уже ничего нельзя сделать, он хотя бы сократит эту схоластическую пытку. Хирам покосился на него недовольно, но, тем не менее, к делу перешел.
– Ответьте, добрые мои граждане, положив руку на сердце и желая только истинного добра этим заблудшим чадам, должны ли мы отринуть заповеди Господни, которые гласят нам: прелюбодеяние есть смертный грех? Господь пытается уберечь нас от хаоса душевного, давая нам защиту Словом Своим. Его Слово истинно и нерушимо: «Не возжелай жены ближнего своего...» – опять, не удержавшись, завелся Хирам, но заметив не на шутку набрякшее лицо лэрда, осекся. – Хм-м-м... Да. Сии чада уличены были в публичном грехе вожделения и малакия. Кто не скажет сейчас нам, что должны они понести достойное наказание, чтобы через умерщвление плоти спасти их бессмертные души?