После этого почти все жители Риджа, пристыженные, облегченно позволили себе выбрать крапиву в качестве кары для малолетних разгильдяев – значительно более мягкая альтернатива в сравнении с плетьми. Все останутся живы, хвала Иисусу, и сравнительно здоровы!
«Ладно, – Джейми мельком глянул на парнишек, застывших в ступоре, – потерпите ребята: десять минут позора – и вы свободны!»
Он мог представить себе, как тяжело им вынести все это, особенно в их ранимом возрасте, но старался отрешиться от горькой реальности, не позволить себе никаких переживаний. Просто дать отмашку и смотреть за временем. Всё! Об остальном позаботится Хирам.
Тот с особой тщательностью и какой-то упоительной значимостью руководил подготовкой к расправе – велел принести скамьи, нарвать большие веники едкого растения. Потом… мальчишкам велели снять рубахи, единственную, не слишком надежную защиту, прикрывавшую их наготу, и зачем-то особо тщательно прикрутили к лавкам...
И ему впервые подумалось тогда, что Брайн, возможно, умер не от позора за него, непутевого сына, как Джейми всегда казалось, а потому что пожалел о нем. Это открытие обдало сердце Фрейзера пожаром, словно его самого хлестнули по внутренностям едкими пучками, и он почувствовал, как трудно стало дышать, а резанувшие глаза неожиданно налились тягучей влагой.
Как в тумане, лэрд подал знак начинать и, с того самого мгновения, просто выключился. Ничего не видел и не слышал. По крайне мере, сейчас он вообще не мог ничего воспроизвести в своей памяти. Помнил только, как его сознание отчитывало вязкие секунды, которые вдруг растянулись в вечность, и дрожавшие пальцы Клэр, в агонии впившиеся в мышцу его плеча...
Тогда Джейми даже не ощутил никакой боли, потому как боль, в десять раз худшая, терзала его изнутри, но позже он заметил, как сильно она постаралась – вон даже синяки остались, хотя на его непробиваемой плоти оставить их ох как непросто.
Стоило ли удивляться, что он чуть не пришиб этого неуемного ханжу, когда тот, бесы его забери, хотел сделать то же самое с невинными девчонками. Как его Господь в ту же секунду молнией-то не поразил?! Но его, лэрда, ангельское терпение точно чуть не лопнуло – чудом удержался!
Клэр рассказала ему, что Марина привела к ней одну из этих девочек, горевшую в лихорадке, с реальными ожогами – надо же, оказывается у девчушки непереносимость крапивного яда – такими, что жене пришлось даже оставить бедняжку под своим наблюдением на пару дней. Представить сложно, что случилось бы, если бы ей досталось крапивой по всему телу. Наверное бы, не выжила. Бедный ребенок!..
На самом деле, Фрейзер был безумно благодарен всем жителям Риджа, которые поддержали именно их семью, а не этого скользкого Кромби, и тем самым спасли пацанят – впрочем, скорее, его и Роджера – от столь тяжкой участи, которую уготовил им Хирам. И это несмотря на то, что решение такого острого вопроса для людей, которые всего на свете опасались, было действительно непростым.
Джейми с тихим трепетом вспомнил, как уже собирался расстаться со своей рукой...
Еще тогда он решил, что вполне готов задать некоторым паразитам такого перцу, чтоб с неделю садились особливо аккуратно, охламоны бестолковые, и попы свои вздрюченные, морщась, поджимали!
И вот теперь, Айдан, злодей мелкий, таращился на него с непередаваемым ужасом. Страшно ему, поди ж-ко ты! А когда он, Джейми Фрейзер, сам трясся во время Собрания, как игральные кости в стакане – ничего, да? И все из-за этих невероятных обормотов!
Нет уж, дорогой, чьи-то задницы должны за всё сегодня рассчитаться! Так что, давай-ка, паразит, живо на лавку, нечего пялиться на него тут, словно на зверюгу кошмарную!..
ГЛАВА 15.1. ОТЦОВСКОЕ НАКАЗАНИЕ (начало)
***
...Папы страшен оскал, я от папы скакал, как лошадка в галопе. И как всадник коня папа шлепал меня, по гарцующей попе. У всех отцов богатый опыт по мастерству шлепанья попы. Вот, подрасту и буду шлепать папу я сам. Вадим Егоров
– ПОСЛУШАЙ, АЙДАН, – ДЖЕЙМИ ДОБАВИЛ ЛЕДЯНЫХ ноток в голос, с сомнением наблюдая за крайней степенью волнения мальчишки: казалось, его тело сейчас просто рассыплется от сотрясения, – никто тебя здесь насильно скручивать не собирается. Если тебе кажется, что ты не заслужил, можешь уходить. Ты меня слышишь?
Айдан, видимо, слышал совсем плохо. Некоторое время он, обездвиженный, с отчаянием пялился на грозного лэрда, словно узрев в его взгляде свой смертный час. И без конца сглатывал сбегавшие слезы. Потом вдруг резко развернулся и, не говоря ни слова, задал стрекача.