С первых минут сборная СССР повела в счете. Гаранжин угадал со стартовым составом, американцы явно не ожидали такой скорости и легкости от советских баскетболистов. Наблюдая за молниеносными и до автоматизма слаженными действиями грузинского дуэта на площадке, Ася почувствовала, как охватившая ее обида на тренера отступает, уступая место восхищению его умению просчитывать несколько ходов вперед. Стараясь не травить себе душу и не поворачивать головы на капитана, скрежет зубов которого, казалось, был слышен даже сквозь рев трибун, Ася внимательно следила за происходящим на площадке, пытаясь успеть за сумасшедшим темпом игры. К середине первого тайма советским спортсменам удалось не только сохранить, но даже увеличить свое преимущество, несмотря на исключительное мастерство американской команды. Складывалось ощущение, что соперник был обескуражен. Все действовали на пределе своих возможностей, показывая лучшую игру, на которую были способны, но Асино внимание было приковано только к десятому номеру. Он не смотрел на нее, всецело сосредотачиваясь на игре, но это не коробило девушку. Он выполнял свою работу, полностью погружаясь в дело своей жизни и отдаваясь ему без остатка. С замиранием сердца и нескрываемым восторгом она следила за каждым движением любимого, который находился сейчас как раз в том напряженном и динамичном состоянии, делавшим его еще более великолепным в ее глазах. Каждое движение Белова было точным, каждый жест продуманным. Он работал на команду, был ее полноценной и незаменимой частью.
Во второй половине тайма американцы, после череды досадных ошибок СССР, будто проснулись, усиливая прессинг в нападении и выстраивая непробиваемую защиту вокруг своего кольца. Ася видела, как ребята выжимают из себя все соки, пытаясь противостоять более мощным и крупным соперникам, но их атака с каждой секундой теряла свою молниеносную непредсказуемость и техническую точность. И даже надежный и несгибаемый Сергей Белов начал фолить и допускать промахи, неотступно опекаемый кем-то из американцев. Тем не менее, к перерыву советская сборная смогла сохранить преимущество в пять очков, что в игре с соперником такого уровня было не мало. Когда вся команда, еле волоча ноги, потянулась в раздевалку, выслушивать наставления и корректировки тренера, Сергей задержался возле скамейки буквально на несколько секунд, сжав ее руку в своей и кинув на нее быстрый взгляд. Никогда раньше она не видела в его глазах такого лихорадочного блеска, такой решительности и уверенности в себе. Комсорг был уставший, вспотевший до нитки, но от того еще более родной.
Проводив взглядом команду, Ася присела обратно на скамейку и погрузилась в свои мысли, как вдруг услышала за своей спиной непривычно идеальную, совсем не американскую, чистую английскую речь вперемешку с отборным русским матом. Девушка обернулась и увидела на третьем ряду трибун высокого пожилого мужчину, в безупречном костюме и при бабочке, деликатно склонившегося над, отчаянно не понимающими, чего он от них хочет, советскими болельщиками.
- Прошу меня простить, – услышала она размеренный баритон пожилого джентльмена, – Но вы заняли мое место. Вот мой билет.
- Леха, чего хочет этот буржуй? – недоумевал молодой парень в футболке со знаком ГТО, толкая приятеля в бок, – Скажи, пусть катится куда подальше, пельмень контуженный!
- Как я скажу, если он по-нашему ни бельмеса! – воскликнул Леха и, обращаясь к высокому мужчине, прокричал по-русски, будто от громкости языковой барьер должен был исчезнуть сам собой, – Это наше место! Нас на заводе премировали путевками на Олимпиаду! Мы тебе наши билеты не отдадим!
- Вали, давай, дядя, пока я тебе очки по карманам не разложил! – гаркнул второй парень из-за плеча своего друга.
- Я вас не понимаю, – вздрогнув от неожиданной бурной реакции, но продолжая сохранять спокойствие и размеренность речи, проговорил англичанин, – Позвольте взглянуть на ваш билет.
- Колян, смотри, он еще и руки тянет! – возмущенно глядя на любезно протянутую к ним за билетом руку джентльмена, и прорычал, вставая, – Ну, я сейчас тебя от армии освобожу! А заодно от физкультуры!
Брезгливо передернувшись всем телом от неуместного хамства своих соотечественников, Ася решительно встала и подошла к трибунам.
- Ребята, вам не стыдно? Вы же своим поведением весь Советский Союз позорите! – возмущенно воскликнула девушка, сверкая на парней гневным взглядом.
- А ты кто еще такая? – огрызнулся Леха, оглядывая ее с головы до ног, и презрительно добавил, – Малявка!
- Я советский человек. А вы кто? – не дрогнув ни одной мышцей на лице, словно на митинге громко произнесла Ася.
Парни немного стушевались и переглянулись между собой. Быть антисоветскими элементами им явно не хотелось, но и любезничать с нахальной девчонкой тоже. Воспользовавшись паузой, Ася подошла ближе и обратилась к пожилому джентльмену:
- Я могу вам чем-то помочь? Простите моих соотечественников, они просто не понимают английский. Это ваше место?
- Да, юная леди, – с достоинством проговорил мужчина, протягивая ей билет, – Я вышел в перерыве в вестибюль, а по возвращению обнаружил здесь этих любезных молодых людей. Соблаговолите убедиться.
Ася посмотрела на указанные в билете цифры и цокнула языком.
- Ну, ребят, вам не повезло, – усмехнулась она, поднимая глаза на парней, – Это действительно место доктора Уильяма Джонса, причем именное!
- Да как же так, проклятая буржуйская страна, – возмутился Леха, с силой впихивая ей в ладонь измятый билет, – Что же они, на одно и то же место несколько билетов выдают?
Ася снова уткнулась в цифры и, обнаружив причину конфликта, широко улыбнулась.
- У вас места на основных трибунах, сектор «С», а это гостевая трибуна, – возвращая билет, с улыбкой произнесла она, а потом, нахмурившись, сурово добавила, копируя их манеру разговора, – Поэтому валите-ка вы сами, пока я охрану не вызвала!
- Ладно, ладно, чего сразу охрану-то, – встрепенулся парень со знаком ГТО, – Мы просто баскетбол хотим посмотреть. Нам проблемы не нужны. Лех, пойдем!
Парни поднялись и, сверля Асю вместе с мистером Джонсом обиженными взглядами, протиснулись к проходу.
- Прошу вас, – улыбнулась девушка, указывая мужчине на освободившиеся места.
- Благодарю вас, юная леди, – улыбнулся в ответ доктор и протянул ей руку, – Доктор Уильям Джонс, генеральный секретарь ФИБА.
- Ася Гречко, переводчик сборной Советского Союза, – пожимая ему руку, произнесла Ася.
- Очень приятно с вами познакомиться, мисс Гречко, – любезно отозвался Джонс, – Простите, что по моей вине вы оказались втянуты в столь неприятный конфликт. Надеюсь, это не слишком испортило вам настроение?
- Нет в мире самой гнусной из вещей, чтоб не могли найти мы пользы в ней, – улыбнулась в ответ девушка.
- Да, я тоже в юности увлекался Шекспиром, – протянул Джонс, складывая руки на животе и задумчиво глядя перед собой, – Чудесная была пора. Не желаете присесть со мной и посмотреть матч вместе?
От неожиданного предложения такого влиятельного в баскетболе человека у Аси расширились глаза. Цитата оказывалась пророческой!
- Я должна быть со своей командой, – вежливо проговорила она, – Но я благодарна вам за приглашение. Мы обязательно еще обсудим детали игры, если вы будете не против.
- Ни в коем случае, мисс Гречко, – делая легкий едва заметный поклон, сказал мужчина, – Я ваш должник.
- Просто Ася, прошу вас, – улыбнулась девушка, и направилась обратно к своей скамейке.
Начало второго тайма ознаменовалось для Аси появлением на площадке капитана. Сердце сжималось от радости и гордости за него, когда девушка наблюдала за его легкими стремительными движениями, точными и сильными бросками, интуитивными передачами. На первых же минутах Модестас набрал несколько очков, вызывая бурную реакцию трибун и слезы на Асиных ресницах. Ее мальчики снова были вместе на площадке, снова помогали и поддерживали друг друга, наращивая преимущество советской сборной.