Они встречались в этой квартире несколько раз в неделю, заранее договариваясь о следующей встрече и со временем установив своеобразное расписание. Они не гуляли, не ходили в кино и в кафе, как другие пары, и даже почти не разговаривали. Вместо этого они запирались в заваленной старой мебелью комнате и набрасывались друг на друга с первобытной животной страстью. Ася стонала в руках литовца, теряя рассудок и чувствуя, что никогда не была настолько жива как сейчас. Но стоило ему ослабить хватку, выпустить из рук ее обессиленное оргазмом тело, как она вновь оказывалась наедине со своей душевной пустотой, словно он мог наполнить ее жизнью лишь физическим присутствием в ее теле.
Ася сидела на тахте, поджав колени к груди, и глядя перед собой невидящим взглядом. Модестас наблюдал за ней от окна, задумчиво застегивая пуговицы на рубашке. Он знал, что ей было с ним хорошо, чувствовал собственным телом. Эту неподдельную женскую реакцию, которая доставляла больше наслаждения, чем его собственное физическое удовольствие, мужчина ни с чем не мог перепутать. В эти минуты она принадлежала ему, отдавалась вся без остатка, делая его самым счастливым человеком на земле. Но этот отсутствующий взгляд, эта пустота, которую он видел в ней все остальное время, не давала капитану покоя.
- Тебе хоть немного легче от этого? – опустив голову, тихо спросил он.
- Модя, ты же и так знаешь, – поворачивая к нему голову, ласково проговорила Ася, – Если бы не ты, я не знаю, что бы со мной было...
- Может, – осторожно начал говорить он, будто ступая по тонкому льду, – Может, если ты поделишься, тебе станет лучше?
- Чем поделишься? – моментально напрягаясь, проговорила девушка и, зло сверкнув глазами, резко добавила, – О нем хочешь поговорить?
- О чем захочешь, – еще тише сказал Модестас, уже жалея, что начал этот разговор, но отступать уже смысла не было,- Ты не рассказываешь ничего, молчишь. Я могу только догадываться, что с тобой происходит.
- Что ты хочешь узнать? – ядовито произнесла Ася, вставая на ноги и постепенно переходя на крик, – Что я почти не сплю по ночам? Что я вижу его на улице в каждом прохожем? Что его имя звучит у меня в голове без остановки? Каждый день, каждый час, каждую чертову минуту! Хочешь, чтобы я об этом тебе рассказывала, да?
Из ее глаз брызнули слезы, она больше не могла себя сдерживать. Все что копилось бесконечными бессонными ночами, все что она перемалывала в себе, не имея возможности ни с кем поделиться, все выплеснулось сейчас наружу, выворачивая душу наизнанку.
Капитан кинулся к ней, чтобы обнять, но она грубо оттолкнула его, отворачиваясь и закрывая мокрое от слез лицо руками.
- Ну, хочешь, я приведу его к тебе! – в отчаянии воскликнул Модестас, – Хочешь?
- Он не придет, – сквозь слезы тихо произнесла Ася, – Он больше никогда не придет…
- Придет, я сделаю так, что придет, – закричал капитан, хватая ее за плечи, – Я скажу, что ты любишь его, что ждешь!
- А я не жду! – поворачивая к нему заплаканное лицо, выкрикнула она в ответ, – Не хочу ждать! Я жду только одного, чтобы заткнулся этот голос в моей голове!
Литовец схватил ее и, ломая сопротивление, с силой прижал к себе.
- Прости меня, – прошептал он, целуя ее в голову, – Прости меня, девочка моя родная, прости!
- Я тебя не заслуживаю, Модя, – прижимаясь щекой к его плечу, тихо проговорила Ася, глотая слезы.
- Ты заслуживаешь лучшего, – улыбаясь ее макушке, проговорила Модестас, – А это, без сомнения, я.
В те дни, когда Ася не встречалась с Модестасом, она засиживалась допоздна на работе. Любое дело было хорошо, только бы не оставаться одной в своей комнате, не встречать, ставшего привычным, вопроса о ее самочувствии в глазах родных, не думать, не чувствовать, не вспоминать. Ее нехитрая работа как нельзя лучше подходила для этих целей, полностью отключая сознание от внешнего мира и не требуя при этом больших усилий. Костя уже давно перебрался в отдел экономических связей и, вполне успешно продвигая там свои новаторские теории, лишь изредка забегал в «инкубатор» посоветоваться с Анастасией Игоревной или забрать какие-то документы. Он неоднократно предлагал ей протекцию, но Асю более чем устраивало ее положение, да и экономика никогда не была ее сильной стороной. Она была даже рада, что ни один отдел Департамента не заинтересовался ею и не предложил продолжить стажировку на более серьезной и ответственной работе. Тогда ей пришлось бы вникать в новую тему, знакомиться с новыми людьми, высказывать мнение… Здесь, среди бессловесных писем, распоряжений и проектов приказов она чувствовала себя комфортно и безопасно, с каждым днем выполняя свою работу все быстрее и точнее.
Нелли с Рудиком, работавшие в одном из Европейских департаментов двумя этажами выше, довольно быстро освоились на новом месте и всячески старались вовлечь Асю в любое, казавшееся им интересным или важным мероприятие – от совместного обеда в шикарной министерской столовой до пресс-конференции Министра. Они таскали ее за собой везде, и девушка, нехотя отрываясь от своих бумажек, следовала за инициативными друзьями, не находя сил на споры.
- Неужели тебе не хочется в отдел внешних связей? – недоумевала Нелли, когда они стояли у входа в столовую в ожидании Рудольфа, – Это же так интересно!
- Мне и на своем месте интересно, не обязательно куда-то переходить, – вяло отозвалась Ася, разглядывая носки своих туфель.
- Айс, смотри! – Нелли вдруг резко дернула подругу за плечо так, что Ася чуть не потеряла равновесие, – Смотри, он идет!
Девушка посмотрела в направлении взгляда Нелли и увидела, что через просторный холл, отделяющий зал столовой от лестницы, идет Анатолий Громыко. Он шел сквозь толпу сотрудников, как обычно наполняющих зал в обеденное время, размеренным ровным шагом, никого не обходя и не маневрируя, будто все эти люди сами расступались перед ним.
- Добрый день! – ледяным тоном поздоровался он с девушками, проходя мимо, и скрылся за большими резными дверями столовой.
- Он с нами поздоровался! Поздоровался! – воскликнула Нелли и захлопала в ладоши, – Говорят, он ни с кем не разговаривает, а с нами поздоровался!
- Не вижу повода для такой бурной радости, – с недоумением глядя на подругу, проговорила Ася.
- Как же он хорош, – протянула Нелли, мечтательно глядя на закрывшуюся за ним дверь и не слушая Асиных комментариев, – Просто принц датский. Талантливый, умный, элегантный, невозможно красивый! Мечта!
- Нелька, ты в своем уме? – скривилась Ася, картинно дотрагиваясь до ее головы, – По-моему, у тебя жар.
- Это у тебя жар, если ты не видишь, насколько он великолепен, – отмахнулась от нее Нелли, – Совсем на своем Зайцеве помешалась. Так тоже нельзя! Вон, отощала вся от тоски! Если они враждуют, это не значит, что ты тоже должна его ненавидеть.
- А мне кажется, он на ящерицу похож, – возвращая подругу к более безопасной для себя теме, проговорила девушка, – Такой же холодный и вытянутый.
- Что б ты понимала! – язвительно ответила Нелли, – Просто он сдержанный. Сдержанность украшает мужчину.
- Ага, по Рудику это особенно заметно, – вяло улыбнулась Ася.
- Рудик – это другое, – насупилась Нелли.
- Нелька, а вот если бы Громыко тебе встречаться предложил, ты бы оставила Рудика ради него? – пристально глядя в глаза подруге, спросила Ася.
- Не знаю… Наверное нет… Рудик все-таки мое, родное, – задумчиво протянула Нелли, а потом со смехом добавила, – А вот если бы Пол Маккартни предложил, то точно бы оставила!