Мы всё-таки отстраняемся, когда понимаем, что действительно зашли слишком далеко. Сестра права, не хватало попасть в сюжет соревнований.
— Неужели! Даррен, ты всё приготовил? — спрашивает сестра, а я смотрю на них и ничего не понимаю! Они лишь перекидываются взглядами после положительного кивка парня. Что, вашу мать, происходит? Когда эти двое успели сойтись? Что они скрывают!?
Сестра прощается с нами, так как ей нужно тренироваться. Я смотрю на парня с недовольным выражением лица и распухшими губами от поцелуя.
— Ну что ты на меня так смотришь, тебе нельзя знать о том, о чем мы с твоей сестрой договорились.
— Ну отлично просто! Я так и ревновать могу начать! — обижаюсь на него и иду в сторону кафетерия. Парень нагоняет меня со своей сумкой. Вообще не понимаю, если он был в нашем доме, то почему не оставил сумку с вещами.
— Ты что, реально можешь приревновать меня к своей сестре? Ты же знаешь, что в её вкусе качки-футболисты, а я далеко не такой, как Эйден. К тому же, так просто ты от меня отделаешься! Я слишком сильно люблю тебя! — он обнимает меня сзади, когда я сажусь за столик с барным стулом.
Услышав эти слова, я улыбаюсь и чувствую, как внутри меня снова начинается проверка силы и прочности моего живота, стоило только Адаму снять с себя перчатки и прислониться к моему свитеру.
— Боже, я тоже по тебе скучал, прекрати так дубасить маму. Она же у нас не железная, ей больно, — уговаривает будущий папочка, и у него это получается. Поразительное явление! Где он был раньше, когда меня тошнило через каждые десять минут?.. Хотя ответ очевиден: нужно было раньше покупать больницу.
Мужчина садится за столик и заказывает себе салат и обезжиренный творог в чизкейке для меня. Мне сейчас нельзя поправляться, ибо ребёнок будет расти ещё активнее.
Завтракая в кафе, мы одновременно смотрим то на трассу, то друг на друга, соблазняя своим пережёвыванием пищи. После того, как трапеза закончилась, мы решаем уединиться в холле, где собираются участники соревнования. Сейчас тут никого нет, так как все тренируются.
— Как же я скучал по тебе! Ты даже не представляешь, как было трудно работать без тебя. А потом смотреть в камеру скайпа и не иметь возможности поцеловать тебя в любой момент, — говорит Даррен, а после целует, уже, наверное, в шестой раз.
— Я тоже ненавижу долгие расставания, ну что поделать. Сестре нужна моя помощь, и я бы поехала в любом состоянии, — говорю я и смотрю в его глаза, хоть и видела их уже много раз, но мне кажется, мы никогда не перестанем быть околдованными. — Можно я лягу к тебе на колени?
Задаю я вопрос, который можно было и не задавать. Парень сам укладывает меня, когда я сняла свитер; мне жарко в отопляемом помещении в тёплой одежде. Я осталась в тонкой спортивной майке. Анкилос поправляет свои волосы и вздыхает полной грудью. После чего кладёт руки на мой живот и начинает свой своеобразный массаж.
— Эх, вот если бы ты была не беременна, то сейчас бы могла сделать мне минет, если бы мы были не в холле отеля, — выдаёт парень своё желание, и тут же я чувствую, как внутри меня кто-то дает пинка прямо в руку брюнета. А я добавляю, ударив парня в пах. После чего слышу стон и, подняв глаза, смотрю на его улыбку.
— А тебе ещё рано знать такие слова, а если мама подумала об этом или вспомнила вкус, то не стоит обращать внимание на то, что мама тебе напоминает! — учит плохому… Ну вообще беспредел!
— Э-эй! Не настраивай ребёнка против родной матери! — возмущаюсь я, а голубоглазый брюнет то и дело улыбается.
Мы обсуждаем дела больницы и планируем работу на следующие недели. Даррен рассказал мне, что наша клиника выиграла тендер по детям из Южной Дакоты. Они подали заявку на участие, и лучшие клиники боролись за то, чтобы забрать их к себе. В результате наша больница будет принимать гостей в следующем месяце. А для этого нужно будет задействовать всех врачей, и даже будут забиты все палаты в хирургическом отделении.
— Ничего, совсем скоро наш Региональный центр превратится в самый востребованный центр всего Сан-Хосе. Свои больницы я долго выводила на нынешний уровень, потому что их много, и было тяжело, а с тобой-то мы справимся в два раза быстрее, — оптимистично заявляю я, смотря в сторону ёлки около окна.
Хочу перелечь набок в сторону живота моего парня. Даррен снимает руки с меня и смотрит так, словно не понимает, что происходит.
— Слушай, я же пошутил по поводу минета, — говорит парень немного испугавшись. Теперь я начинаю улыбаться и смотрю на него взглядом а-ля «размечтался».
— Я просто хочу лечь к твоему животу лицом, — говорю я и выполняю задуманное.
Моя голова ложится прямо напротив его паха, если не на нём самом. Парень заметно напрягается, когда я хочу поднять его свитер. Он чувствует мой палец на своем прессе, а потом я и вовсе прикладываю руку. После чего начинаю обводить каждый миллиметр его кубиков.
Поверить не могу, что прошло так мало времени, совсем недавно мы только познакомились, и совсем недавно я хотела перетрогать каждый его миллиметр, а кажется, что мы знакомы больше года. Странно, но я так чувствую. Будто мы всегда были вместе, он для меня родной человек, которого я боюсь потерять и ранить.
Услышав от любимого возглас наслаждения моими поцелуями, он отстраняет меня от своего пресса и, опустив свитер, идет в сторону стойки администрации, доставая бумажник.
Спустя несколько минут я вижу в его руках ключ от номера в этом отеле. Парень хватает в одну руку все вещи, а в другую берёт меня.
***
Весь день и ночь мы проводим в номере отеля, иногда выходя на улицу, подбодрить сестру и договориться с телевизионщиками, чтобы снимали Эмбер как можно меньше и дали ей потренироваться.
Сегодня семнадцатое января. Я записана на приём к врачу, и Даррен обещал показать мне сюрприз, который вчера успел подготовить, а пока мы смотрим прямую трансляцию с большого табло над финишем трассы. Здесь должны будут финишировать участники, показав рекордное время прохождения трассы.
— Вон она, смотри! — показывает парень на бирюзовый спортивный костюм моей спортсменки. Ховард поправляет номер на костюме и смотрит на ноги. Девушка делает всё, чтобы не смотреть в объектив камеры. Когда раздаётся сигнал к старту, сестра, сконцентрированная на трассе, разгоняется и, спускаясь, обходит один флаг, другой, третий, на подъёме делает прыжок, поддерживая лыжи. Она разгоняется всё больше, когда приземляется, и снова обходит флажки. Её лыжи скользят так, словно не уходили с этой трассы. Просто загляденье. Под конец она снова разгоняется и финиширует с рекордным временем — 1:47. На финише Ховард встречает Эйден с поздравлениями и цветами. Мы же подходим к ограждению и машем ей руками. Она нас замечает и тоже машет нам.
— Молодец, чемпионка! — кричим мы одновременно, и я перебрасываю через ограду купленного для неё медведя. Она поднимает его и отряхивает от снега. Сестра взглядом ищет меня, а я улыбаюсь и прячусь от неё.