— Ты почему противозачаточные не выпила? — спрашиваю я, смотря на Ховард в своей персиковой пижаме. Она смотрит на меня с виноватым лицом.
Девушка рассказывает, что они выбирали мне подарок, а когда купили, были такими довольными, что возбуждение просто накрыло их с головой. Вот она и потеряла контроль. Но в наказание намерена ничего не говорить Эйдену, пусть думает, что она может забеременеть. Девушка обиделась на него за то, что он не послушал её.
Я лишь закатываю глаза, и так же обнимая свой живот, иду в спальню. По дороге девочка успокаивается, а я под троекратные сокращения матки засыпаю.
***
— С днём рожденья тебя! С днём рожденья тебя! С днём рождения, дорогая Стефани Николь Ховард, с днём рожденья тебя! — поют мои лучшие друзья, стоя около стола с шампанским. Я смотрю на эту красоту и задуваю свечки, вспоминая, как Даррен вставлял каждую из них.
Сегодня утром парень пришел с тортом, а потом, положив сладкое на стол, подошёл ко мне и подарил маленький пушистый хвостик как у котиков или кошечек — это был его подарок на мой день рождения и символом прощения. Он оправдался тем, что не знал, что мне подарить. Сестра же подарила мне видео- и радио няню. Видео няня закрепляется над кроваткой ребёнка чуть правее от карусельки, которая будет висеть ровно над серединой кроватки, когда мы установим её в детской. Даррен верит в приметы.
«Стеф, прости меня за излишнее слюнтяйство, просто так резко прекращать обращать на меня внимание тоже не очень хорошо. Точнее, совсем нехорошо. Я просто хотел попросить прощения и сказать большое спасибо за то, что делаешь со мной. Я люблю тебя очень сильно. Ты простишь меня?»
Такой монолог у меня до сих пор не выходит из головы. Парень так раскаивался, что мне стало его жалко. Я, конечно, простила его и забрала хвостик примирения, он висит у меня на ключах, а после состоялся долгий разговор о том, как нужно себя вести.
— Порежьте кто-нибудь торт, — прошу я, садясь за праздничный стол и накладывая себе салат. Ужасно хочу есть. Весь сегодняшний день как на иголках, за сутки по три проверки. Замучилась объяснять всем, почему у нас нет пожарной лестницы. А уж налоговая служба сидела до последнего, пока не убедилась, что все документы в порядке. Перечитывали каждую строчку. Не день, а просто ад какой-то.
Пока я наедалась салатом и приготовленной мной же лазаньей, сестра объясняла своему парню как устроена женская половая система, и что такое овуляция, да и вообще всё, что нужно делать, чтобы не забеременеть.
Тут внезапно гаснет свет и загорается дальний, в гостиной. У нас арочные двери, и сейчас они открыты настежь.
Внезапно включается музыка, и я узнаю в ней ритм, который используют для стриптиза. Все гости поворачиваются к источнику звука, а я смотрю на нечто объёмное, чёрного цвета, вдалеке. Музыка начинает нарастать, и парень двигается на меня.
— У кого сегодня день рождения?! — заигрывая со мной, говорит Даррен, и я встаю со своего стула. Брюнет в маске Зорро и в шляпе тянет меня в гостиную, после чего этот наглый парень начинает танцевать стриптиз, он снимает рубашку, и она прилетает на моих одиноких подружек из института, которые пускают слюни, смотря на него.
Меня начинает это злить, и я смотрю, как Дар играет своими мышцами, а девчонки всё больше истекают слюной от возбуждения.
Я не выдерживаю, подхожу к парню, останавливая его позёрства. После чего, сняв маску, отвешиваю громкую пощёчину.
— Да уж, Даррен, не думала, что ты такой… Я считала, ты меня ценишь и не будешь вести себя как проститутка на вызове.
Сказав эти слова, я объявляю тусовку закрытой и выключаю музыку, обнимая живот, ухожу к себе в спальню. Обиженная на Даррена, я поедаю вредную для меня еду, но сейчас мне хочется пересоленную сырную косичку. Не знаю, что мной двигало, когда я так говорила и прекратила вечеринку, но сейчас я чувствую только обиду и жуткую потребность в сырной косе.
Через некоторое время в комнату заходит полуголый Анкилос и садится на кровать. Заметив, что у меня в руках, он отнимает косичку, а я начинаю плакать.
— Ты что с ума сошла, что ли! Мало того, что ведёшь себя неадекватно, так ещё и обидела меня! Хотя бы не ешь то, что тебе вредно. У малышки же может аллергия появиться на соль! Ты о себе не думаешь, о ребёнке-то подумай! — ругает меня Даррен, а я в слезах ухожу из дома, надев верхнюю одежду.
Шагая по тротуару, я думаю, что натворила. Ведь Даррен прав, и я действительно не подумала, что у дочки может быть аллергия на соль.
Боже! Он прав во всём! Какая же я дура… Что же со мной случилось-то?! Я не была такой грубой уже давно! Господи, неужели всё возвращается?! Нет, только не это, нужно срочно попросить прощения!
Я решаю поступить точно так же, как и он. Покупаю фиолетовый хвостик мира и возвращаюсь домой с красным лицом и чувством огромного стыда.
— Даррен, прости меня, пожалуйста, я не хотела сделать тебе больно, ни словами, ни пощёчиной, просто это, наверное, гормоны и неудачный день на меня так действуют. Прости, умоляю! — реву я и протягиваю ему хвостик. Он забирает его и кладёт в карман.
— Конечно, прощаю, иди ко мне, моё гормональное золото! — протягивает руки и обнимает меня. Я же чувствую его тепло и запах. На меня что-то находит, решаю поцеловать его, парень переводит инициативу на себя, а спустя несколько минут, уже лёжа на мне, начинает входить своим органом в мою вагину, которая снова требует вмешательства.
Стоны. Крики. Безумные засосы по всей шее. И громкие шлепки наших бёдер на весь первый этаж. После того, как меня накрывает оргазм, я замечаю, что мы забыли закрыть дверь, а за ней слышатся какие-то шаги. Решаю не обращать внимания на них и просто получать удовольствие.
Мгновение, и я слышу хлюпающие шлепки о мои бедра. Даррен наполняет меня своим семенем, а я снова схожу с ума.
***
— Вот, теперь это самый лучший день рождения в моей жизни! — пытаясь успокоиться, я надеваю бельё и сверху — свой комбинезон. Выйдя за дверь, я слышу несколько звуков секса в нашем доме.
— Слушай, у нас в доме, походу, оргия. Все занимаются любовью.
— С чего ты взяла? — спрашивает Адам, надевая на себя трусы и шорты, выглядывает за пределы комнаты и, увидев Лису со своим парнем на нашем диване, соглашается с моим заявлением.
— А наверху, если прислушаешься, как минимум ещё две кровати скрипят. — Я показываю на потолок, и мы смеёмся.
Укладываясь спать, Даррен читает сказку моему животу, я глажу доченьку, а после, меня прекращают дубасить, и наконец я успокаиваюсь. Действительно, голос Анкилоса действует как снотворное. Я сама в полудреме стараюсь не уснуть, обнимая живот и любимого сказочника.
Но всё же сон побеждает, и я закрываю глаза.
Утром я узнаю, что мы стали причиной оргии. Оказывается, сестра видела, как мы занимались этим делом на диване в моей комнате, а Алиса подглядела, как он кончал в меня и прибежала на мои крики.