Даосский адепт, согласно Чжан Бо-дуаню, становится «совершенным (истинным) человеком» (чжэнь жэнь), который не только просветлен, но и наделен бессмертной и нерушимой телесностью.
Данный стих осуждает уже тех носителей буддийских идей (собственно, народных форм буддизма), которые стремятся лишь к улучшению своей кармы и обретению лучшего следующего рождения в человеческом или ином (например, божественном, дэва, жэнь тянь) виде. Об этом говорит первая строка четверостишия.
«Четыре плода» (сы го) – четыре достижения, согласно учению Хинаяны, Малой колесницы буддизма (сяо чэн): 1) «плод вступления в поток» (сротапанна, сюй то хуань), т. е. принятие учения Будды и монашеских обетов; 2) «плод возвращающегося один раз» (сакридагамин, сы то хань) – т. е. один раз вновь рождающегося в мире желаний; 3) «плод невозвращающегося» (анагамин, а на хань), т. е. более не рождающегося в мире желаний; 4) «плод архата» (а ло хань) – святого, достигшего нирваны. Чжан Бо-дуань ошибочно утверждает, что все четыре плода Хинаяны предполагают повторные рождения, считая конечное освобождение уделом лишь Махаяны (Великая колесница, да чэн), хотя это и не соответствует действительному смыслу хинаянистского учения.
Этому подходу Чжан Бо-дуань противопоставляет путь внутренней алхимии, благодаря которому происходит «покорение дракона» (цзян лун) – т. е. соединение положительных, янных, пневм (ци) дерева и огня, и «укрощение тигра» (фу ху) – т. е. соединение отрицательных, иньных, пневм (ци) металла и воды. Это приводит к наполнению киноварных полей – покоев тела – золотом, т. е. «золотым киноварным эликсиром» (цзинь дань), ведущим к бессмертию и совершенству.
В этом стихе продолжается скрытая полемика Чжан Бо-дуаня с буддизмом. Вначале он перечисляет различные виды начальной даосской практики, предшествующей собственно внутренней алхимии. Здесь имеются в виду созерцание в магическом зеркале собственного отражения, что ведет, как об этом говорилось еще в «Баопу-цзы» (гл. 18), к способности видеть души хунь и по и сверхъестественному умению пребывать одновременно в разных местах, умножая свое тело; дыхательные упражнения, связанные с задержкой дыхания; различные медитативные техники, предполагающие сосредоточение на духах микрокосма. Не исключено, что под отражением тела в данном случае имеется в виду созерцание строения (энергетического и духовного) собственного тела-микрокосма, а под «мыслью, направленной на духов» – визуализация или актуализация (создание максимально точного и живого ментального образа) даосских божеств. Эти трудные для начинающего учиться адепта упражнения кажутся простыми и легкими для истинного практика внутренней алхимии. Буддисты, занимаясь медитацией, созерцанием, предполагающими лишь чисто техническую тренировку, без энергетического тренинга и укрепления телесным началом, могут согласно Чжан Бо-дуаню силой своей иньной пневмы (духа инь; инь шэнь) покидать свое тело (аналог астрального выхода западного оккультизма) и посещать любые места по своему выбору («сто царств» – вань го), но не могут обрести истинного бессмертия. Однако все эти сверхъестественные способности, даосские ли, буддийские ли, не могут освободить человека от смерти и повторного рождения, даровав ему бессмертие. Это исключительная прерогатива практики внутренней алхимии.