3) глоссы к терминам «Шогуа-чжуань», гл. 3, и последующие, «Цзагуа-чжуань» и «Вэньянь-чжуань». Надо заметить, что и в пределах указанных трех групп тексты не вполне одинаковы. «Туань-чжуань» рассматривает гексаграмму в целом, анализирует триграммы, ее составляющие, и, исходя из такого анализа, посильно объясняет текст афоризмов. Вот, например, комментарий «Туань-чжуань» к гекс. 12 (Пи. Упадок. Текст афоризма: «Упадок – неподходящие люди[134]. Неблагоприятна благородному человеку стойкость. Великое отходит, малое приходит»). «Туань-чжуань» комментирует: «Упадок – это неподходящие люди. Неблагоприятна благородному человеку стойкость. Великое отходит, малое приходит[135]. Это значит, что Небо и Земля не связаны и все сущее не развивается. Когда высшие и низшие не связаны, то и в Поднебесной не существует государство[136]. Внутренняя [равно: нижняя] триграмма [здесь] – тьма, а внешняя [равно: верхняя] – свет. Внутренняя триграмма – податливость, а внешняя – напряжение. Внутри [здесь] – ничтожество, а вовне – благородный человек. Путь ничтожеств – расти, а путь благородного человека – умаляться».
Мы видим здесь типичный комментарий, рассматривающий политические события с точки зрения космических сил.
Совсем другая техника комментирования и другая цель в «Да сян-чжуань». Вот что в нем говорится о той же гексаграмме:
«Небо и Земля не связаны: это – упадок. Благородный человек [в таких обстоятельствах] избегает затруднений благодаря добродетели – бережливости. Нельзя быть [здесь] в славе и через нее получать жалование». В этом комментарии мы видим моральный трактат, освещающий вопросы этики, взятые динамично, в связи с той или иной ситуацией жизни (выраженной в гексаграмме), а не статично, как раз навсегда нерушимая догма. Позволю себе напомнить, что для конфуцианцев моральная норма выражается в словах: «Путь – это то, от чего нельзя отклониться ни на мгновение».
Обратимся теперь к комментарию «Сяо сян-чжуань». Он отличается от предыдущих уже и тем, что относится к другому тексту: к афоризмам при отдельных чертах, а не при гексаграммах в целом. Он в большинстве случаев оказывается школьным объяснением афоризма, учитывающим, правда, структуру гексаграммы и роль данной черты в ней, но тяготеющим к мантическому истолкованию гексаграммы. Вот типичное объяснение для комментария «Сяо сян-чжуань» (та же гексаграмма, черта третья). Текст афоризма: «Шестерка третья. Будешь полон стыда». Текст «Сяо сян-чжуань»: «Будешь полон стыда, [ибо] это неподобающая позиция»[137].
Или там же, под четвертой чертой, текст афоризма: «Будет веление свыше – хулы не будет. Во всех, кто с тобою, проявится благоволение [неба]».
Текст «Сяо сян-чжуань»: «Будет веление свыше – хулы не будет, [т. е.] стремления осуществятся».
На последнем примере особенно видно, что текст «Сяо сян-чжуань» ничего интересного не представляет. Это – типичная схолия. Но влияние его длилось несколько веков: большинство комментаторов конца II в. н. э. стоят под несомненным обаянием именно этого комментария. Малоценность его, по-видимому, осознал и Р. Вильгельм, включивший ее не в первый том своего перевода, а в третий том, со скромным заголовком «Материалы».
Текст «Сицы-чжуань» стоит особо среди «Десяти крыльев». Это целая энциклопедия ицзинизма! Правда, он несистематичен, чередование самых различных тем в нем производит подчас удручающее впечатление пестроты и случайности[138]. И тем не менее как раз этому тексту суждено было сыграть крупнейшую роль в развитии китайской философии. Именно через него понималась «Книга Перемен» и ее теория гениальным философом Ван Би (III в. н. э.). Именно из него, по существу, выросло основанное на «Ицзине» учение сунских мыслителей, та школа, в которой наиболее разработаны вопросы философии. В этой энциклопедии ицзинизма мы находим и онтологию (учение о материальной субстанции мира), и космологию (учение о силах тьмы и света, их ритмическом чередовании, порождающем всю жизнь космоса, о ряде космических сил, производящих рост растений, и т. п.), и гносеологию (учение о соотношении слова и познаваемого образа как его содержания и т. п.), и «историю культуры» (учение о развитии культурных институтов с точки зрения понятий «Книги Перемен») и т. п. Как мы видели, первые две главы «Шогуа-чжуань» примыкают по своему значению к «Сицы-чжуань». Текст «Сюйгуа-чжуань» – длиннейший из известных мне соритов – представляет собою опыт доказательства правильности такого расположения гексаграмм, какое мы находим в «Книге Перемен». Этот текст был особенно систематично продуман и разработан Чэн И-чуанем в XI в. н. э. Вот хотя бы его начало.
135
Относительно правильной последовательности фраз в этом тексте см. примечание к его переводу.
136
Ибо государство рассматривается в «Книге Перемен» как система связей между низшими и высшими.