— Князь, а если пресвятая сама может…
— Она может выбрать тех, кто сделает то, что ей нужно. Ну, меня выбрала для начала, теперь Россия выбрала. Лично я от такой чести отказываться не намерен, а Россия…
— То есть пресвятая дева будет и Россию облагодетельствовать?
— Николай Павлович, вы опять впадаете в заблуждение и ересь. Никакие святые не выполняют работы за людей, они лишь направляют нас на правильный путь. И не заставляют по этому пути следовать, а лишь рекомендуют — а вот благость люди сами своим трудом себе добывают. И чаще трудом исключительно тяжким — но тем весомее и награда за этот труд.
— Насчет труда тяжкого ты, князь, верно заметил. А теперь расскажи мне подробно, что нам от канонерок ждать и что мы должны… что мы будем делать когда они обратно вернутся.
— Когда они вернуться, то мы продолжим свою работу. Свой тяжкий труд продолжим. А вот что нам ждать… Лично я надеюсь, что масло оливковое в России подешевеет, раза, думаю, в три подешевеет. А что еще…
Около полудня одиннадцатого мая к Гибралтару подошли шесть канонерских лодок. Шесть — потому что две задержались в Ла-Манше. Не их кто-то там задержал, а они сами, по собственному желанию решили задержаться возле устья Темзы, а дежурные офицеры через мощные динамики предупреждали экипажи проходящих судов: «Ты сюда не ходи, туда ходи — а то совсем мертвый будешь». Ну а те, кто предупреждение игнорировали, очень быстро демонстрировали окружающим, что полезные советы все же стоит выслушивать. А группа, подошедшая к Гибралтару, никого ни о чем предупреждать не стала, а просто в двадцать четыре ствола приступила к выравниванию берегового пейзажа. И за час все, из земли выпирающее, превратила в щебень, а заодно и все стоящие в Гибралтаре суда были разбиты и потоплены. Простая такая случилась операция: пришел, увидел, раздолбил. А спустя часа три в руины города зашли уже испанские войска… Во главе с генералом Эспартеро и в сопровождении двух кардиналов. Один из них, оглядевшись и увидев, как испанские солдаты деловито перетаскивают тела англичан, слегка дрожащим голосом поинтересовался у фактического главы Испанского королевства:
— Ваша светлость, вы нас пригласили чтобы отпеть этих еретиков?
— Английские собаки не заслужили отпевания, и даже могилы на земле нашей не заслужили. Сейчас наши солдаты из соберут, завтра утром придет баржа и мы их просто выкинем в океан на корм акулам. А вы… вы получите все, что необходимо — но до Рождества здесь должен быть построен храм. Храм Девы Марии Гваделупской.
— Здесь, на этих развалинах?
— Да, здесь. А точнее… алтарь храма должен быть вон там, где стоит флаг Девы Марии.
— Но почему именно здесь? Ведь лучше его выстроить…
— Святые отцы, пресвятая дева сказала, что храм ставить нужно именно здесь. Мне лично сказала, в присутствии начальника Валенсийского порта. А там, где вы показываете, она попросила поставить храм уже православный. Русские строители, как мне сообщил граф де ла Рока, прибудут к концу недели, и вы уж позаботьтесь о том, чтобы наши славные католики их не обижали…
Глава 32
Николай на двести процентов воспользовался результатами Гибралтарской операции. То есть на сто процентов в России и на сто процентов в испаноязычных странах. А первую очередь, конечно, в Южноамериканском Союзе (к которому успела присоединиться и Мексика), но и саму Испанию он вниманием не оставил. Потому что Испания с почти четырнадцать. Миллионами населения могла прилично так прижать обнаглевших британцев, причем — что особенно радовало уже меня — это было в Испании практически национальной идеей. То есть навалять англичанам мечтали даже забитые крестьяне, но раньше они (уже не крестьяне, а все же знать) не представляла, как это сделать. А теперь всем всё стало ясно — и народ воспылал энтузиазмом.
На одном энтузиазме, конечно, далеко не уедешь, но знакомый мне генерал Эспартеро как-то внезапно стал министром-президентом с практически диктаторскими полномочиями — а он своими глазами видел, как взрываются британские корабли в результате того, что дева Мария на них рассердилась за то, что они на меня решили бочку накатить. И сделал из этого далеко идущие выводы, так что испанское правительство сначала пинками выгнало из страны «проанглийскую» королеву, а затем с радостью и воодушевлением приняло предложение императора Николая Павловича, переданное через князя Смирнова. Предложение по поводу ускоренной индустриализации Испании…
Вообще-то Испания была страной довольно бедной, причем главным образом из-за того, что огромные накопленные (то есть награбленные в Южной Америке) богатства предыдущие испанские короли как-то очень быстро промотали на разную фигню. Но Испания была страной очень богатой — на всякие полезные ископаемые, и при наличии соответствующих технологий эти богатства могли быть очень быстро превращены в полезные (и действительно дорогие) предметы и товары. Например, в сталь, из которой можно наделать разных машин и могучих кораблей. Или — что больше всего там интересовало лично меня — там можно было произвести очень много ртути и вольфрама. То есть ртуть в Испании и так добывали (и основным ее потребителем как раз была Англия), но теперь ситуация изменилась, а России этой ртути требовалось гораздо больше — и у Испании начали появляться деньги на строительство металлургических заводов, рудников и шахт.