— Очень громкое заявление! И чем же мы все страны превзойти можем?
— Промышленной мощью, ваше величество, а на базе промышленности и силой армии и флота, если угодно.
— Ну, насчет флота… Ваше судно и в океане может ходить на двадцати узлах?
— Моя яхта на текущий момент — вообще самое быстрое средство передвижения в мире. Когда мы шли сюда, то почти двое суток мы плыли со скоростью свыше ста десяти верст в час. Да, в шторм с такой скоростью шли, но и по спокойной воде ее можно разогнать до девяноста верст. Правда, ненадолго, примерно на десять часов, а при особых условиях — и довольно тяжко при этом работая — до суток. При полном штиле… я думаю, что вам все же стоит лично в том убедиться, поскольку врать все мы горазды.
— Насчет вранья вы, конечно, правы. Но даже если вы соврали только вполовину… а сколько стоит ваш корабль?
— Корабль стоит дорого, очень дорого. И, особо подчеркну, это мой личный корабль, а послом меня оба государства направили в том числе и потому, что руководители обоих государств знают, что моя яхта стоит дороже каждой из столиц во всеми их зданиями… и жителями. Но речь вовсе не о кораблях…
— А что иное вы тогда можете предложить?
— У нас есть знания. Например, у нас последний бедняк сочтет бедой невероятной, если урожай соберет менее ста двадцати пудов зерна с десятины. И мы знаем, как такие урожаи обеспечить. Мы знаем, как выстроить паровоз, который пятнадцать тысяч пудов груза повезет по железной дороге со скоростью в полста верст в час. У нас очень много подобных знаний — но у нас мало людей, которые знания эти применить могут — а в России людей много.
— Россия не торгует своими людьми! И вообще людьми торговать…
— А мы и не предлагаем вам людей продавать. Мы хотим предложить вам наши знание у себя применить, и часть малую из того, что ваши люди сделают, передать нам. Скажем, часть, пропорциональную населению: у нас населения хорошо если полтора миллиона в обеих странах, в России — скоро уж за пятьдесят миллионов народа будет. Так что если три процента из того, что Россия с нашими знаниями сделает, она нам передаст, то это будет честно. Конечно, народ в странах всяко приумножается, так что и процент правильно будет пересчитывать… скажем, раз в два года или раз в пять лет…
— То есть вы хотите брать даже меньше, чем ростовщики европейские… однако, полагаю, вы же нам предложите за… воплощение ваших знаний средства из нашей казны получать?
— Не получать, а тратить. Мы же вам скажем, научим ваших инженеров, как то или иное делать, какие машины для этого потребны будут — но ведь заводы эти будут вашими, так с чего бы нам постройку их оплачивать? Хотя и иной вариант я готов рассмотреть: заводы я за свой счет выстрою, плату вашим рабочим сам выплачивать буду — но произведенное я же и продавать вам стану. Вам и это выгодно будет, не потребуется платить за перевозку товаров из других стран. А вы сэкономленные на закупке таких товаров деньги потом уже потратите на постройку своих уже заводов.
— И какие же заводы вы строить предполагаете?
— Для начала — железноделательные. — Я внезапно вспомнил кое-что из уже русской истории, а викарий после определенного на него воздействия слегка приоткрыл мне «тайну своей казны», так что, по моим прикидкам, кое-что можно было уже сейчас начинать. — Но тут как раз речь пойдет о том, почему нас интересует именно Россия в качестве партнера в делах. Мы можем выстроить завод, который через два года будет выпускать стали больше, чем это делает сейчас Англия. Но чтобы мы этот завод строить начали, нам нужна уверенность, что ни один англичанин… вообще ни один иностранец не сможет увидеть, как завод работает — иначе они просто сделают это у себя и гораздо быстрее. У нас такой завод строится в такой глуши, что иностранцы туда просто живыми не доберутся, а в России… Вы — император, вы в состоянии окружить завод… да хоть бы казаками, которые никого чужого туда просто не пропустят.
— А свои, вы считаете, иностранцам, да за деньги…
— Вы в состоянии сделать так, чтобы и своим продавать иностранцам секреты было крайне невыгодно. Смертельно невыгодно.
— А иностранцы, думаете, глупее вас? Если вы придумали…
— Они тоже придумают, но лет через десять — если мы их специально на заводы не приведем и все им показывать не будем, поясняя всё непонятное. Но через десять лет русская металлургия разовьется настолько, что ее уже никто в мире просто не догонит.