— Он серьезно болен?
Пожав плечами, девушка подула на кончик сигареты, и он ярко вспыхнул.
— Да. Думаю, он умрет.
Я сказала, как меня зовут и, немного смущаясь, протянула ей руку.
— А я — Виолалибера, — представилась она.
— Какое красивое имя.
Она застенчиво улыбнулась, на щеках появились ямочки.
— Сама придумала.
— Придумала?
— Раньше у меня было другое имя, но мне оно не нравилось.
— А какое?
Она долго смотрела на сигарету, словно не решаясь ответить.
— Скажи, если это не секрет, — добавила я.
— Оно было албанское, — ответила она, словно этим все было сказано.
Я не знала, что сказать, подумала, что нехорошо было так настаивать, и спросила:
— Ты не бываешь в Скало?
— Что это такое?
— Ну, что-то вроде кафе на открытом воздухе. У моря. Там показывают кино. И есть бар, но в нем продают только пиво. И бутерброды с кониной.
— Гадость какая.
— Они жирноватые. Но потом привыкаешь.
— Может, и побываю как-нибудь, — сказала Виолалибера, давая понять, что я ее не убедила.
Мы докурили косяк молча, думая каждая о своем. Напротив нас вытянулась вереница домиков, точно таких же, как дом папиного друга, но только недостроенных. Наружные лестницы вели в пустоту, в окнах не было стекол. Вокруг, точно стены, угрожающе нависали заросли кактусов.
— Дашь немножко с собой? — спросила я. Берну и остальным ребятам это доставило бы удовольствие. Они часто говорили о том, чтобы купить марихуаны или гашиша, но в итоге каждый раз выяснялось, что у них на это нет денег. — Я тебе заплачу.
Виолалибера достала целлофановый пакетик и протянула мне:
— Возьми так. У меня еще есть.
Она отправила в рот карамельку, другую предложила мне. Потом мы вернулись в дом и она всех угостила миндальным молоком. Хозяин дома некстати закашлялся, и молоко попало ему не в то горло. Папа бросился к нему, но не знал, как помочь. Виолалибера сказала, чтобы он не волновался, и стала хлопать своего подопечного по спине до тех пор, пока у того не прекратился кашель. Затем принесла на подносе графин с водой. Все оставшееся время она просидела уткнув подбородок в грудь, чтобы не рассмеяться беспричинным смехом.
Мы собрались домой. Папа был грустный. Он спросил, не хочу ли я немного пройтись по берегу, а может, и съесть мороженое, хотя было еще утро. Мне надо было поскорее вернуться на ферму, ведь до отъезда оставалось всего несколько дней, а я тратила время впустую. Но я опять не решилась его расстроить.
Мы доехали до пляжа Санта-Сабина. Песок был плотный, упругий, рыбачьи лодки без устали сновали вдоль берега. Папа взял меня под руку.
— В юности мы с Джованни часто приезжали порыбачить сюда, — сказал он, указывая на какую-то неопределенную точку в морской дали.
— Твой друг болен?
— Он кажется глубоким стариком, верно? А видела бы ты его тогда! Он нырял без акваланга на глубину до двадцати метров. Мы возвращались домой с полными ведрами рыбы. Тогда еще не было таких запретов, как сейчас. Сколько ни наловишь, все твое.
Он вертел рожок в руках, слизывая с краев мороженое.
— Мне хотелось бы когда-нибудь снова здесь поселиться, — сказал он, — и, возможно, я так и сделаю. Что ты на это скажешь?
— Скажу, что мама не согласится.
Он пожал плечами. На пирсе стояла неработающая карусель, сиденья которой были соединены цепями. Мы дошли до дальнего конца, откуда открывался вид на ближние бухты и заливы.
— Джованни знал отца твоего друга.
— Чезаре?
— Нет. Отца другого мальчика. Его зовут Берн, если не ошибаюсь?
Он стоял рядом и смотрел мне прямо в глаза. Это бабушка ему рассказала? Я надеялась, что на этом разговор закончится. Но нет:
— Его называли Немец. Отца Берна. Я не был уверен, что речь шла о нем, но сегодня я спросил об этом у Джованни, и он подтвердил. Никто не знает, что с ним сталось.
— Отец Берна умер. Это он мне сказал.
Папа подмигнул:
— Твой друг не производит на меня впечатления очень искреннего человека.
— Поедем домой, а, папа?
— Подожди минутку. Не хочешь узнать, откуда такое прозвище — Немец? Это интересная история. Ты когда-нибудь слышала о черных археологах?
Читала в учебнике истории. Но я промолчала.
— В земле вокруг нас полно древних артефактов. Наконечников стрел, ножей из обсидиана, осколков ваз. Обычно все это малоценное, но не всегда. Даже я мальчишкой подбирал тут кое-что. Как я уже тебе сказал, раньше все, что ты находил, было твоим. Но с Немцем и его приятелями вышло по-другому. Они приезжали сюда на отдых, но, вместо того чтобы идти к морю, копались в земле. У них были специальные заостренные палки.