Вот в чём корень всего зла.
Он слишком хорош для неё. Чем она могла заворожить его? Чего в ней такого?
Прошлое дыхнуло на неё своим трупным запахом, убеждая в обратном.
Ренат очень ревновал Дину. Да так, что дошло до того, что он не выпускал жену на улицу. Тогда это казалось Дине очередным заскоком её ненормального мужа.
А, может, всё не так?
И она действительно красива и привлекательна? Что если она нравится многим, просто не позволяет самой себе соглашаться с этим.
Дина села в постели и обхватила себя руками. Ей вдруг до жути захотелось, чтобы Марк оказался рядом. Марк… Как же всё-таки плохо одной. Неужели она пресытилась вынужденным покоем и теперь всем естеством требует быть частью общества, частью большого и прекрасного мира.
Странно, они пока застряли в каких-то промежуточных отношениях. Дина даже толком не позволяла себя целовать. А сейчас, при одном только воспоминании о Марке, ей стало так трудно дышать, что девушка невольно свесила ноги с дивана и вцепилась руками в край простыни, судорожно втягивая воздух носом.
Дина медленно успокаивалась, обводя комнату задумчивым взглядом. Теснота давила на сознание. Ощущение и запах любви требовали свободы и душевной широты. А здесь она, как в клетке.
Зажмурившись, Дина тряхнула головой и почти со сладким сожалением подумала о том, что раньше ей было очень хорошо. А теперь, как бы ужасно это ни прозвучало, она не сможет наслаждаться тем, что было.
Она хочет быть счастливой?
Действительно, хочет?
Девушка опустила ноги на пол. Холодный и противный. Но сейчас он отрезвляет её. Дина посмотрела на экран старенького мобильного телефона: три часа ночи.
А ей всё не заснуть.
Из-за Марка.
Из-за той пропасти.
Из-за странного желания отбросить все страхи и оказаться совершенно счастливой.
Из-за…
Да много из-за чего.
Она не могла поверить в то, что может быть по-настоящему счастливой. Ренат убил в ней всё живое, почти превратив в свою куклу. Поэтому Дина сводила к минимуму прикосновения Марка. Прошлое всплывало грязным масляным пятном в прозрачном настоящем, пачкая чистые порывы будущего.
Дина ещё поразмыслила надо всем и неожиданно для себя пришла к выводу, что… В целом было бы неплохо решиться на что-то большое. Разве она этого не заслужила? Чем так плох Марк? Она сумела вырваться из болезненных объятий Рената, теперь ей хватит смелости и мужества предотвратить это снова. Теперь она не будет успокаивать себя всяческими глупостями и искать оправдание тому, что невозможно оправдать. Жизнь дала ей шанс и Дина воспользовалась им на полную катушку.
Девушка не выдержала и встала, нерешительно подошла к окну и потянула одну створку на себя. Невероятно свежий и оттого более очаровательный и манящий запах весны ударил пьянящим ощущением в голову.
Жить хорошо.
Жить здорово!
Дина вдыхала и выдыхала, смотря на блестящие в лунных лучах металлические крыши домов. Она наслаждалась загадочным, мистическим видом ночного города.
Ей было невдомёк, что снизу, в самой тени, где мрак становился похож на кофейную гущу, был Зверь. И он не сводил с неё глаз. Этой ночью луна почти соединила их. Девушка наслаждалась жизнью, а Зверь наслаждался Диной.
Створка неслышно хлопнула, скрывая Дину в теплоте квартиры.
Но Зверю было всё равно.
Он будет ждать.
Совместные прогулки были их самым любимым развлечением. Дина не хотела вновь чувствовать себя зависимой, но не от Марка, а от его денег. Их первое знакомство и отношения, ставшие вдруг очень тёплыми, трепетными и нежными, внушали в Дину страх. Что всё это мираж. Что всё это счастье она выдумала для себя сама.
Поначалу мужчина сопротивлялся и пытался строить всё по привычной схеме. А Дина упорно не хотела встраиваться в эти рамки. Она отказывалась от кино, от театра, от кафе и ресторанов, от всего.
Возможно, она действительно многого боялась. И страх был таким явным, что только на улицах города девушка чувствовала себя по-настоящему свободной. Если что-то пойдёт не так, она сможет уйти, сбежать, раствориться в толпе.
Конечно, Дина понимала, что всё это глупо, но ничего не могла с собой поделать.
И Марк сдался. Разочарование быстро сменилось азартом. Теперь он специально подбирал маршруты и показывал Дине город совершенно с другой стороны. Каждая их прогулка сопровождалась интересным рассказом.
Сегодня он показывал ей мосты. Дина внимательно слушала мужчину, крепко сжимая его сильную руку и думая о том, сколько же всего знает Марк.
Они очень сильно походили на юных влюблённых, которым всё никак не удавалось надышаться, налюбоваться друг другом.
Весна уже стучалась во все окна ярким солнцем и запахом почти набухших почек, сыростью талого снега и завораживающим пением птиц. Марк расстегнул ворот пальто и, залихватски закинув на плечо концы шарфа, бурно рассказывал Дине очередную, невероятную историю. Она поправляла непослушные волосы и, раскрыв рот, внимательно слушала его.
Парочка свернула с широкой улицы и вышли на небольшой мост.
— Ну, вот мы и пришли, — Марк загадочно улыбнулся и подмигнул девушке.
— Да? Куда? — Дина недоумённо посмотрела в лицо мужчине, краем глаза отмечая чёрные волны реки, шумно плескавшиеся в твёрдых объятиях гранитной набережной.
— Сюда.
— А что здесь?
— Мост.
Дина звонко рассмеялась, прикрывая рот рукой. Она восхищённо смотрела на Марка, зная, что тот в очередной раз устроит ей какой-нибудь сюрприз. Он любил выкидывать такие штуки. Буквально неделю назад они почти всю ночь провели на крыше какого-то дома, наблюдая за ночным городом и усиленно согреваясь пледами, глинтвейном и теплом нежных объятий.
— Я вижу, что это не лестница. Обыкновенный мост. Что в нём такого?
— О! Вот это хороший вопрос…
Они отошли в сторону, к самым перилам, чтобы не мешать другим прохожим.
— У этого моста очень необычное, но оттого просто замечательное название.
— Хм, — Дина задумалась. Марк уже не раз показывал ей совершенно чудные места. Она просто терялась в догадках, что же не так с этим местом? — Честно, у меня нет ни одной идеи, почему этот мост может быть особенным.
Марк осторожно обнял Дину и притянул к себе, довольно улыбаясь и смотря ей прямо в глаза. Девушка заливалась смущённым румянцем. Ей всё безумно нравилось. Никогда в своей такой сложной, запутанной и короткой жизни она не испытывала ничего подобного.