Воспользовавшись внезапной возможностью, я неуверенно застыла на месте и украдкой посмотрела на его угрюмое лицо: глубокая морщина между широких бровей; безумно густые короткие волосы, буквально стоящие дыбом; пугающие темно-серые глаза, почти черные; тонкие губы, нос с аристократической горбинкой, острый подбородок, выделяющиеся скулы и высокая шея. Шульц не был громоздким, но и тощим его вряд ли назовешь. Поджарый, высокий. Не было в его внешности ничего отталкивающего, но, между тем, он умело вгонял всех в ужас одним лишь взглядом. Не было человека, способного смотреть ему в глаза более пяти секунд.
— Я устал ждать, — внезапно звонкий голос босса заставил меня подпрыгнуть на месте и отшатнуться назад. Сердце застучало в груди с безумной скоростью, едва ли не разрываясь на части. Не поднимая взгляд, Шульц отрезал: — Приступай к работе. Ее более чем достаточно. Для тебя сегодня уж точно.
Я напряглась.
— Но… — вырвалось краткое с губ.
— Главные задачи на сегодня скинул на почту. У тебя ровно два часа на выполнение их, потом выезд, — продолжил тот, словно ничего странного не происходило. — Все ясно?
Отбросив страхи, я уверенно ступила вперед и бесстрашно заявила:
— Господин Шульц, вы, верно, забыли… Мое заявление об увольнении у вас на столе.
— Все верно, — кратко кивнул тот, так и не удостоив меня взглядом. — Пункт пятый, дробь семь. Сноска со звездочкой.
— Ч-что? О чем это вы? — нахмурившись, я проследила за тем, как Шульц не глядя достал из кипы бумаг одну, явно заготовленную заранее, и молча протянул вперед. Быстро подойдя вплотную к столу, я нехотя приняла ее. Нужная часть оказалась обведена красным жирным маркером на черно-белой копии.
Пока мои глаза все больше расширялись, Шульц кратко резюмировал:
— Ты не можешь уйти, пока не закроешь текущие проекты.
— Но на мне их нет! — голос жалко срывался на крик, пальцы смяли под собой бумагу. — Я всего лишь ваш личный помощник, не более!
— По документам, ты ведешь строительство нового жилого комплекса «Фионит Сити», забыла? — наконец, босс вздернул подбородок, хищно оскалившись. — Рабочие должны сдать его под ключ через две недели. Но, ты ведь знаешь, насколько все это условно.
Я поражалась тому, сколько злорадства было в его серых глаз, сколько безжалостности… Он буквально упивался моей растерянностью, невыносимой болью! А затем его взгляд упал вниз на декольте и, прищурившись… Шульц плотоядно облизал губы. По телу пробежала дрожь.
— Это нечестно, — оправдания звучали жалко, но я просто не могла молчать. — Это лишь глупые условности. Вы сами когда-то мне говорили…
— Условности, которые я соблюдаю, — отрезал мужчина, кивнув в сторону двери. Он говорил сухо и без капли эмоций: — Вот, что будет дальше: ты отправишься работать на ближайшие две недели. Там будет видно.
Я смотрела на Шульца и с ужасом понимала, что не могу ему противиться. Иначе придется выплатить огромную неустойку. Поджав губу, шатаясь, повернулась и направилась к двери. Свадьба с Ронни висела на волоске, так же как счастливая семейная жизнь. Мы оба знали: босс не отпусти меня через две недели. Но… почему ему нужна именно я?
«Ему нужен послушный и покладистый работник, — снова подсказал внутренний голос. — Если ты не можешь уйти, так забери самое ценное».
Внезапно остановившись, я вновь повернулась к Шульцу и неожиданно для себя резко выпалила:
— Вы поступаете бесчеловечно, лишая меня возможности заиметь счастливое будущее. Я не могу бросить работу, но я могу начать относиться к ней безответственно и халатно, — довольная собой, я гордо вздернула подбородок и сложила руки на груди. — Что вы мне сделаете? Ни-че-го! Вы совершенно бессильны над моей судьбой.
Шульц так громко бросил папку с документами на стол, что мое сердце упало в пятки, а настроение тут же скатилось к нулю.
Он посмотрел на меня глаза в глаза. В упор, немного склонив голову набок.
О, боги… Я бросила ему вызов!
— Что же, — Шульц тянул звуки так долго, будто поставив за цель довести меня до обморока. Мужчина выглядел ровно так, будто сейчас достанет автомат и просто выстрелит в упор. — Ты не хочешь быть хорошей, верно?
— Я была хорошей все эти пять лет, — уверенности во мне поубавилось, теперь я просто безмолвно молила его не смотреть на меня… так. Не раздавливать, как надоевшего комара. — Но теперь хочу начать жить. Выйти замуж и…
— Ты действительно так сильно хочешь выйти замуж, Эмми? — Шульц перебил меня, порывисто улыбнувшись краешками губ. Моя душа словно покинула тело, не справившись с напряжение. Это было еще хуже, чем вызов. Шульц улыбался только тогда, когда уничтожал.