Белов достал из кармана пиджака накопитель и положил на стол перед Решетниковым.
— Вот здесь копии всех документов. Ты можешь ознакомиться с ними прямо сейчас. Есть ещё несколько флешек с копиями, а оригиналы ты не найдёшь никогда. Я тебе сам отдам их через две недели, перед отъездом.
Решетников включил ноутбук, вставил накопитель и начал изучать документы. По мере просмотра, лицо его мрачнело всё сильнее.
— Не надо было тебя, щенка, отпускать тогда, — сквозь зубы проговорил отец.
— Папа! — воскликнула Милана. — Что ты такое говоришь?!
— Недооценка соперника — одна из главных причин итогового проигрыша, Валерий, — Белов, казалось, был безмятежен.
— Что ты хочешь за эти документы?
— Верни долг, Валерий.
— Каким образом?
— Очень просто. Сейчас мне тридцать три, как тогда было тебе. И сейчас я заберу у тебя самое дорогое. Но — оцени моё великодушие! — всё мне не надо, я не такой хапуга, как ты. Только часть. Я забираю Милану, и она будет со мной две недели, вплоть до моего отъезда.
— Никогда, ты, ублюдок! — зарычал отец, вскочив.
Милана видела, как подобрался Белов, приготовился отразить удар, однако между мужчинами вклинилась Ольга.
— Не смейте! — крикнула она.
Увидев лицо жены, отец без сил опустился в кресло.
— А что мы так взбеленились? — усмехнулся Матвей. — Разве вы не приготовились продать дочку подороже? Брак с Антоном Русецким — очень выгодное предприятие, правда? Сделка так сделка. Слияние капиталов, все дела.
— Папа?! — казалось, Милану уже ничем нельзя удивить, но эти слова окончательно выбили почву из-под ног девушки.
Отец молчал, а Ольга прятала глаза от Миланы.
— Ты молодец, Валера. Как человек ты с гнильцой, но отец и семьянин из тебя получился хороший. Даже не представляю, как переживут твои жена и дети, если ты окажешься за решёткой? А дочь какую вырастил! Где сейчас найдёшь подобную чистоту и принципиальность? А ведь девочке двадцать, и вокруг полно соискателей. Вот я и поспешил. Поскольку приметил рядом с Миланой какого-то "юношу бледного со взором горящим". Так что, думаю, Антон Русецкий по-любому в пролёте, даже если станет мужем Миланы в итоге. Правда, Милана?
— Да как вы смеете? — воскликнула девушка, вспыхнув до корней волос. — Вы что, следили за мной?!
— Безусловно, Милана! И уже очень давно. Ведь ты — мой главный козырь, самый сильный. Не я сам, конечно, следил, но я в курсе всего. И сегодня я понял, что ты готова подарить себя юному Ромео, а значит, и мне пришла пора действовать. Но ты не переживай. Через две недели я верну тебя папочке и всем твоим женихам. Верну вместе с оригиналами компрометирующих твоего отца документов. А то, что ты будешь уже не та… Подумаешь! В наше время методов коррекции подобных мелочей намного больше, чем истинных ценителей чистоты и невинности.
— Матвей, ты угрожаешь Валерию, — заговорила Ольга. — Но самому тебе светят гораздо более серьёзные статьи, если ты будешь удерживать Милану. Тем более, в сексуальном рабстве!
— Боже, Оля, где ты такого набралась? Какое-какое рабство? Я что, похож на идиота? Милана поедет со мной сама, по собственному желанию. И всё, что произойдёт с ней у меня дома, произойдёт по обоюдному желанию. Милана давно совершеннолетняя, и она подпишет соответствующее соглашение. О том, что поехала со мной сама, и претензий ко мне не имеет. Я, в свою очередь, гарантирую Милане полную безопасность и предоставлю вам все справки и результаты анализов, подтверждающие то, что я полностью здоров как физически, так и психически. Однако последнее слово всё же за Миланой. Если она откажется, я уеду один.
— Прямо в полицию поедешь? — горько усмехнулась Ольга. — Со своими флешками?
— Разумеется. А на случай моего загадочного исчезновения или безвременной кончины, я тоже подготовился, Валера. Так что не советую суетиться в этом направлении. Лучше прими ситуацию как данность. Долги надо возвращать — это постулат.
— Я поеду с вами, — спокойно сказала Милана. — Давайте ваши соглашения, справки и… что ещё там у вас?
— Презираешь? — улыбнулся Белов. — Так даже интереснее, девочка моя.
— Милана, нет! — воскликнул отец. — Пусть лучше этот ублюдок бежит и жалуется на меня в прокуратуру!
— Папа, ты всерьёз уверен, что моя невинность для меня важнее твоей свободы и безопасности? А о мальчиках ты подумал? Об Ольге? О том, что будет с компанией?
Отец закрыл глаза. Милана понимала, что он ненавидит сам себя и никогда не простит себе этого разговора, но помнила и о Русецких, и о том, как отец поступил с Беловым когда-то.
Милана подробно изучила все справки и анализы, потом несколько раз прочитала соглашение прежде, чем подписать.
— Как приятно иметь дело с деловыми людьми, — Белов убрал бумаги в папку. — А теперь собирайся, девочка моя. Поедем ко мне.
— Подожди, — Валерий подвинул к себе соглашение, которое подписала его дочь, и начал читать. — Пункты о запрете фото- и видеосъёмки и о том, что потом ничего не просочится в сеть, есть?
— Обязательно, — Матвей остановился у кресла, в котором сидела Милана, и не сводил взгляда с лица девушки, хоть и разговаривал с её отцом. — Я внёс эти пункты исключительно для вашего спокойствия. Сам я прекрасно знаю, что никогда не допустил бы ничего подобного. Я не промышляю мерзостями.
— А разве то, что вы делаете сейчас, не мерзко? — Милана прямо посмотрела в глаза Белова.
— Нет, — улыбнулся он и, подав Милане руку, помог девушке подняться с кресла. — То, что я делаю сейчас, называется возмездием. А справедливое возмездие не может быть мерзким.
Он стоял совсем близко. Милана почувствовала тепло его тела и тонкий, ненавязчивый запах парфюма. Он был почти на голову выше неё, хотя для мужчины Белов казался не слишком высоким. Это просто Милана ростом не вышла. Отец, например, был ещё выше, чем Матвей. А Ольга казалась одного с Беловым роста.
"Когда-то он любил Ольгу. Любил настолько, что долго вынашивал план мести. Возможно, любит по сей день?"
Милана вглядывалась в лицо Матвея, силясь разглядеть следы страданий и безответной любви, но не обнаружила ничего, кроме насмешливого спокойствия.
— Валерий, ты всё прочитал? — поинтересовался Матвей, подняв тёмную бровь, но продолжая смотреть в глаза Миланы.
— Всё, — мрачно ответил отец.
— Замечательно. Значит, так, — Матвей одной рукой обнял Милану за талию и притянул к себе. Они оба повернулись к Решетникову. — Своих верных псов посылать за нами не нужно, Валера. Просто поверь: это бесполезно. Свой смартфон Милана оставит дома, как и все остальные личные девайсы. Вещи будет собирать под моим присмотром. Я не хочу, чтобы в течение последующих двух недель нам с Миланой кто-то мешал, отвлекал нас и вторгался в наше пространство.
— Я должен быть на связи с дочерью. Иначе никуда Милана с тобой не поедет.
— Ой, как страшно, у меня аж поджилки задрожали, — усмехнулся Матвей. — Милана будет ежедневно звонить тебе. Я дам ей телефон, который невозможно отследить. Моему слову можешь верить. Я никогда не лгу, всегда играю в открытую.