— А это мысль, — улыбнулась Милана, и Матвей опять почувствовал, что тонет в её взгляде, как в зыбучем песке.
Она осторожно оседлала Матвея, и они оба не смогли сдержать сладостных стонов, когда соединились.
Сначала Милана двигалась осторожно и неторопливо. Она смотрела в смуглое лицо Матвея, легко касалась ладонями его шеи и плеч. Матвей гладил её совершенное тело, потом поймал одну из ладоней Миланы и начал легко покусывать её пальцы, касаться их губами, языком.
Милана даже не подозревала, что подобная ласка может настолько возбуждать. Соски её напряглись до предела, а бёдра словно сами по себе начали двигаться быстрее и энергичнее.
Не сдерживаясь и ничуть не стесняясь Матвея, она громко стонала, закинув голову и закрыв глаза, пока уже знакомые сладостные спазмы не заставили её дрожать и трепетать. Матвей отстал от неё всего на несколько секунд. Они оба уже в который раз за прошедшие несколько ночей были обессилены и потрясены тем, что с ними случилось.
…На следующий день, когда Милана после завтрака сидела в беседке и делала вид, что читает, она увидела, как с крыльца спустился Матвей и пошёл по направлению к ней.
С тех пор, как Милана поняла, что он не причинит ей зла, то есть, почти сразу, Милана прекратила даже думать о выяснении координат этого дома. Не собиралась она и узнавать номер машины Матвея или рыться в его личных вещах и документах.
Она намеренно хотела остаться в полном неведении, потому что знала: получив на руки оригиналы документов, отец обязательно попытается "достать" Матвея и поквитаться с ним. И тогда он не остановится ни перед чем. Например, организует Милане полиграф или что-нибудь покруче.
Теперь, зная, на что способен отец, Милана не питала на его счёт иллюзий. Розовые очки исчезли сами собой, испарились. От них даже осколков не осталось. И тут абсолютно нечему удивляться: в мире большого бизнеса свои правила, и не каждый простой смертный сможет их понять и принять. Это сейчас отец не предпринимает попыток найти Матвея, потому что плотно сидит у Матвея на крючке. Милана звонит отцу каждый день, и он, убедившись, что с дочерью всё в порядке, успокаивается. Но потом всё будет по-другому.
Нет, Милана не перестала любить своего отца. Но она перестала доверять и ему, и Ольге. А ещё она не собиралась помогать отцу мстить Матвею. Наоборот, она сделает всё возможное, чтобы предотвратить эту месть или максимально помешать её осуществлению.
Сейчас, глядя на приближающегося Матвея, Милана размышляла о том, что его привело к ней в "неурочный" час. Обычно он появлялся в беседке перед обедом. Время между завтраком и обедом, а также между обедом и ужином Матвей проводил в кабинете, за работой.
Милана знала, что для общения с ней отведена ночь, и ей удалось смириться с таким положением вещей. Она научилась развлекать себя сама и почти не тяготилась вынужденным одиночеством.
Устроившись рядом, Матвей прислонился спиной к стене беседки, вытянул ноги и прикрыл глаза.
Милана исподтишка любовалась его волевым лицом и сильной, мужественной шеей.
— Скажи, Милана, — заговорил вдруг Матвей, и Милана, застигнутая врасплох, вздрогнула. — Ответь на мой вопрос максимально откровенно.
— Да?
— Ночью… Этой ночью ты ласкала меня губами и языком…
Милана вспыхнула. До сих пор они ни разу не обсуждали при свете дня ночные подробности.
— Да, — всё же удалось ответить Милане.
— Но ведь ты была абсолютно невинна, когда мы встретились. Я уверен в этом на сто процентов. Не могла же ты…
— … оставаясь девственницей, делать с кем-то подобное? Думаю, ты был бы осведомлён об этом. Ты же меня отслеживал. Вёл, так сказать.
— Ты что, смеёшься надо мной? — удивлённо спросил Матвей и открыл глаза.
— Да.
— Милана?!
— А что делать, если ты смешной?
— Я смешной? По-твоему, я смешон?
— А по-твоему, Матвей, я наивная чукотская девушка, которая об интернете слыхом не слыхивала, книг не читала и фильмов, в том числе, определённой категории, не смотрела?
— Ты смотрелатакиефильмы? Читалатакиекниги?
— Мдаааа, — промурлыкала Милана. — Мне же было любопытно. Что я, не человек что ли?
— Ах, вот оно что! И как, понравилось?
— Чаще всего, нет. Мне чаще было смешно, особенно, когда кино смотрела.
— Смешно?! То есть, ты просто смотрела и смеялась. Читала и веселилась. И даже не представляла себя на месте героини? Совсем?
— Я должна отвечать на этот вопрос? — Милана откровенно дразнила Матвея, видя его растерянность и беспомощность.
— Отвечай, — почти прорычал Матвей.
— Ой, боюсь! — расхохоталась Милана. — Допустим, представляла, и что?
— Понятно. И с кем?
— Что "с кем"? — невинно хлопнула глазами Милана.
— Кого рисовало твоё воображение в качестве партнёра?
Матвей вскочил и начал мерить шагами беседку.
"Упс! Да тут сцена ревности в чистом виде!"
— Никого конкретного, — небрежно пожала плечами Милана. — Так, выдуманный образ…
— А не похож ли был этот "выдуманный образ", — остановившись, Матвей сузил глаза и пристально уставился в лицо Миланы. — Не похож ли он был, случайно, на того высокого глазастого брюнета? Студента? Егора, или как его там?
— Я вообще не понимаю, почему должна рассказывать тебе такие подробности! — притворно возмутилась Милана и, гордо подняв подбородок, отвернулась.
Столь явная ревность Матвея, этого умного, взрослого и с виду холодноватого мужчины, доставляла ей немыслимое удовольствие. Колоссальное.
— Ясно, — выдохнул Матвей, почти выскочил из беседки и быстро зашагал к дому.
— Матвей, подожди! — Милана бросилась следом. — Да стой ты!
Она догнала его почти у дома, попыталась схватить за руку, но он вырвался. Тогда Милана, не придумав ничего лучше, запрыгнула ему на спину и повисла, обхватив руками плечи Матвея и сжав коленями его бёдра.
— Слезь с меня, сумасшедшая! — приказал Матвей, но сам при этом, хоть и схватил Милану за руки, оттолкнуть не пытался.
— Сам ты чокнутый. Ревнивец чёртов! Сам придумал, сам обиделся.
— Никакой я не ревнивец! Не много ли ты на себя берёшь?
— Не бойся, не надорвусь!
— Ты слезешь с меня или нет?
— Нет.
— Сама виновата!
Матвей с силой разжал руки Миланы и начал энергично стряхивать девушку со спины.
Милана, нарочно всё рассчитав, картинно рухнула на траву, страдальчески сморщила лицо и начала растирать ладонью ногу.
Матвей, который собирался гордо скрыться в доме, тут же к ней подскочил.
— Ты что, ударилась? — с тревогой спросил он.
Милана, изо всех сил пытаясь не улыбнуться, закивала.
— Бедная моя девочка, прости!
Обхватив Милану за голову, Матвей несколько раз быстро поцеловал её, потом схватил девушку на руки и поднялся на крыльцо. — Сейчас осмотрю ногу. Возможно, понадобится помощь врача…
Милана, обняв Матвея за шею, начала горячо целовать его.
— Не надо врача, — прошептала она прямо ему в ухо. — Полежи со мной немножко, и всё пройдёт.
— Милана? — потрясённый Матвей остановился. — Что это было сейчас?
— Я хочу тебя. А что такого?
— Днём? — спросил Матвей, понимая, что и принцип "для любви только ночь" сейчас будет попран, как все остальные.
— Да, я хочу тебя днём. А что? Ты стесняешься?
Рассмеявшись и быстро поцеловав Милану в нос, Матвей понёс своё сокровище в спальню.