- Привет, - Сташевский мимоходом приобнял жену, поцеловал в висок, стараясь не слышать её беззаботный щебет.
- Слушай, Лариска предлагает съездить в Ригу на пару дней. Её на свадьбу пригласили, а она одна не хочет – скучно. Ты не будешь возражать?
- Нет, конечно, - он понимающе кивнул. - Поезжай.
Она ещё слишком молода. Для неё три дня чужого горя – это невыносимо много. Скорее всего, нет никакой свадьбы, и это она сама сманивает подругу куда-нибудь подальше – убегает от его вечно хмурого лица и отстранённого молчания. Её можно понять. Ведь не она потеряла лучшего друга, не она не имеет представления, что делать дальше с общим бизнесом, и не она должна отбиваться от полиции с их вопросами и подозрениями. Так зачем ей страдать заодно?
- У тебя деньги есть?
- Да, - кивнула Дина. - Ты же вчера спрашивал.
- Ну и хорошо, - Даниил почти по-отечески похлопал её по руке и поспешно скрылся в спальне.
Дина вздохнула, нерешительно двинулась следом, но передумала, глянув на захлопнувшуюся перед ней дверь.
Сташевский бесцельно прошёлся из угла в угол. Надо бы подумать о деле, Борис ведь тащил на себе всю часть работы, связанную с поиском заказчиков, заключением договоров, рекламой. Он сам занимался только непосредственно строительством – тут уже Завьялов мало что понимал. Но вместо этого он снова и снова с недоумением вспоминал слова Алисы: «Лучше бы это сделал ты». Она что, о чём-то догадывается? Кого-то подозревает? Но кого она может подозревать, чтобы сказать такое? Он ведь тоже не посторонний – как-никак больше двадцати лет дружбы! Причём не только с Борькой, но и с Алисой. С Алисой даже больше.
С ней с самого начала было просто и как-то… тепло. Наверное, они сразу почувствовали друг в друге родственную душу. Оба вдумчивые, интеллигентные, из приличных семей со своими традициями и сановными предками. Им было легко друг с другом. Так, как ему никогда не было с Лизой, а Алисе с Борисом. Те были слишком… земными, беззаботными… Простыми.
Его всегда удивляло, почему Лиза вышла за него, а не за Бориса. Уж они были совершенно одинаковые! Не задумываясь, ввязывались в любую авантюру, с лёгкостью могли растратить всё до последней копейки, не зная, когда вообще в следующий раз получится заработать, горланили песни до утра, зная, что завтра нечего будет есть, громко хохотали посреди улицы, не смущаясь прохожих… Их никогда и ничто не беспокоило.
Именно это и привлекло его в Лизе. Даже не привлекло – заворожило. Собственно, и до сих пор завораживает, только оказалось, что этого недостаточно для счастья…
Наверное, Алиса чувствовала с Борисом то же самое, только у неё не хватило духа уйти. Неудивительно, ведь и у него бы не хватило, если бы этого не захотела Лиза.
И вот теперь Борис убит. А Алиса боится… Боится, что убийцу найдут? Сташевский с недоверием покачал головой. Это возможно только в одном случае – если Алиса подозревает… Мирру?
Он задумался. Попытался возмутиться и сказать себе, что это совершенно невозможно и непонятно даже, как он смог такое вообразить. Получилось неубедительно и лицемерно. Мирра, дочка Завьяловых, всегда вызывала в нём тревогу. Она была очень похожа на Бориса – в том плане, что ни мораль, ни закон и прочие необходимые человеку условности ничего для неё не значили. Только, в отличие от Бориса, она умела скрывать свои мысли и желания. Ходила, улыбалась всем одинаково, и с самого детства считалась у родителей беспроблемным ребёнком.
Только он, близко общаясь с Завьяловыми и наблюдая за всем со стороны, иногда даже не то чтобы замечал, а просто догадывался, что всегда сонная и рассеянная Мирра время от времени умело и незаметно проворачивает мелкие интриги, ссоря между собой кого-нибудь из приятелей или заставляя уволиться очередную домработницу. Он догадывался, что это не было развлечением, и в целом Мирру даже нельзя было назвать злой. Просто она оказалась злопамятной и не терпела пренебрежения.
Что-то Борис недавно о ней говорил… Что-то неопределённое, в том духе, что от женщин всегда одни проблемы, даже от умных. Да, он так и сказал, «из-за одной девки столько головной боли!» И сразу осёкся, не захотел ничего пояснять. А вечером поехал к Лизе. Наверное, собирался о чём-то посоветоваться. Между ними никогда не было секретов. Да, Лиза должна быть в курсе его проблем с дочерью… Но она вряд ли кому-нибудь скажет – хоть ему, хоть следователю, – если Борька её попросил молчать. У Лизы всегда были своеобразные понятия о верности и дружбе.