Я сидела в своей камере в ожидании. Прошел еще один день, миновала ночь, а я все сидела там и дрожала, и мне не на что было смотреть, кроме четырех грязных стен и туалета в углу. В воздухе ощущался резкий запах мочи и хлорки. Мне принесли еду – слабозаваренный чай в пластиковом стаканчике и что-то вроде тушеного мяса в бумажном контейнере. Но при виде всего этого мне стало плохо, я отодвинула поднос в сторону и наблюдала, как по мере остывания на мясе образовывался слой жира. Я сидела там, съежившись в своем грубом одеяле, все мое тело дрожало. Мне казалось, что я дрожу от холода и как будто этот холод распространяется по всему телу, достигая мозга, замораживая мои мысли, и я уже была не способна ни на что, кроме как пытаться пережить еще одну минуту этого ада.
А потом случилось невероятное, и когда это произошло, я ничего не могла сделать, кроме как неподвижно сидеть на своем месте, уставившись на человека, который зашел в мою камеру. Это был дежурный сержант, и он улыбался.
– Привет, Джемма. Ты можешь идти. Нашли твоего мужа. Живым, – объявил он.
Глава 35
Девон обхватил руками теплую кружку чая, которую только что поставили перед ним на стол, и уставился на Дэнни О’Коннора. После нескольких недель созерцания его фотографий на рабочей доске в офисе было очень необычно видеть, как он суетится на грязной маленькой кухне, заваривая чай и предлагая гостям имбирно-ореховое печенье из полупустой упаковки. Видеть его живым, в то время как все были уверены, что он уже мертв.
«Это нереально, – подумал Девон. – Хелена, похоже, попала впросак. Столько времени они потратили на его поиски, устраивая допросы его жене об убийстве, когда он…»
Наконец Дэнни сел, и они втроем оказались плечом к плечу за маленьким столиком, рассчитанным на двоих, похожим на те, которые ставят в бистро, на террасах или балконах. В их распоряжении были два стула и один небольшой неустойчивый табурет, который достался Майку. Он, как и Девон, выглядел ошеломленным, каждую минуту качал головой, изумленно глядя на Дэнни.
– Я не буду спрашивать, как вы меня нашли, – сказал Дэнни. – Это очевидно. Куинн, да? Я должен был это предвидеть после того, как этот тупой мерзавец направился к вам после встречи с Джеммой. Засветился у вас, размахивая моими фотографиями с синяками. Но он сказал, что вы считаете меня мертвым и живым не ищете, поэтому я думал, что здесь я в безопасности.
Он вздохнул. У него был мягкий ирландский акцент, его густые темные волосы были даже длиннее, кудрявее и непослушнее, чем на фотографиях, которые видел Девон.
– В безопасности? В безопасности от чего? – спросил Девон.
Дэнни заерзал на стуле. Он посмотрел на Девона и Майка, а затем перевел взгляд на стол.
– Я бы… я бы предпочел не говорить. Это… это сложно. Сложно объяснить.
– Что ж, нам в любом случае потребуется какое-то объяснение, мистер О'Коннор. Давайте не будем торопиться, ладно? Вы упомянули фотографии с побоями только что. Ваш двоюродный брат говорит, что это ваша жена вас избила. Но она утверждает, что вы попали в аварию на велосипеде. Что из этого правда, Дэнни? – спросил Девон.
– Велосипед, – ответил Дэнни. – Простите. Мы тогда сделали эти фотографии, потому что я собирался сообщить о происшествии в полицию, но потом передумал и не стал заморачиваться. Я не знал, что Куинн выдумает эту историю с Джеммой. Он не говорил мне, пока не вернулся в Лондон. Послушайте, я действительно должен вам все рассказывать? Просто ведь никакого преступления совершено не было, я жив-здоров, Джемма не сделала ничего плохого. Разве нельзя оставить все как есть? – он умиротворяюще развел руки и застенчиво улыбнулся.
Девон нахмурился: «Он серьезно?»
– Нет, мы не можем. Вы понимаете, как много у нас проблем вызвали ваши поступки, мистер О’Коннор? Вы понимаете, что вас считали возможной жертвой серийного убийцы? Для взрослого не преступление исчезать и никому ничего не говорить. Вы, конечно, вольны идти, куда хотите, и делать, что хотите, но вы же видели заголовки газет, слышали новости. Почему вы хотя бы не позвонили, не написали, не отправили кому-нибудь сообщение, чтобы ваши друзья и семья знали, что с вами все в порядке? Они прошли через ад. Мы подозревали Джемму, вашу жену, в вашем убийстве. Вы об этом знали? Мы не верили ни единому ее слову, а теперь оказалось, что она говорила нам правду.