Но здесь в комнате был еще и Себастьян. Большой, прекрасный, с развитой мускулатурой Себастьян.
Себастьян, которого она рисовала каждую ночь. Себастьян, которого она должна была избегать. Себастьян, который интриговал ее так, что она составила план, как подобраться к нему ближе.
— Ты понимаешь, что он просит? — Себастьян встал менее грациозно, чем обычно.
Тиффани заметила, что обычно он делал все с точностью и грацией. От разливки вина до открытия перед дамами дверей, когда он просто прогуливался по столовой. Его фирменной отличительной чертой была внимательность ко всем и ко всему.
Она задавалась вопросом, будет ли он заниматься любовью с таким же вниманием к деталям.
Эти мысли не давали ей спать, заставляя покрываться мурашками.
Она отскочила от Себастьяна, держа ребенка на руках. Девушка была почти уверена, что самый большой из Таггартов заснул на пять секунд, которые ему потребовались, после того, как он передал ей ребенка. Но это было не удивительно. Тиффани догадывалась, что человек, у которого было трое детей в возрасте до четырех лет, скорее всего, был лишен сна.
Ей нужно было осторожно играть в эту игру. Если она будет казаться слишком нетерпеливой, Себастьян убежит на своих бионических ногах, а это было совсем не то, чего ей хотелось.
Он на мгновение уставился на нее, и Тиффани подарила ему то, что надеялась, выглядело как самая безвредная улыбка. Конечно, любой, кто уже хорошо узнал ее, испугался бы этой улыбки. Но, к счастью, Себастьян, как правило, ее избегал. Как делал это со всеми. Но девушка не воспринимала его действий всерьез.
Он напомнил ей о старой истории о Андрокле и льве. В этом случае она была изящной версией римского беглого раба, который нашел льва в своей пещере. Себастьян был рычащим львом, любящим вино, у которого в лапе был огромный шип. Ей просто нужно было подобраться достаточно близко, чтобы удалить этот шип и потребовать ее супер-горячего льва.
Но он все затруднял.
Себастьян махнул рукой, как бы отпуская ее, и повернулся к шеф-повару.
— Я не думаю, что это хорошая идея.
Большой Таг зевнул и натянул очки на глаза.
— Они никогда не бывают такими. Слушай, винный чувак, я собираюсь облегчить все для тебя. Сначала вы разыграете карту «мы вместе работаем».
Себастьян кивнул, указывая на Большого Тага, хотя все и так его слушали.
Тиффани наблюдала. Это была ловушка. Большой Таг всегда так поступал.
— Все работают вместе, — говорил только Большой Таг. Остальные молчали. — Вы находитесь в отрасли, где нет выходных, поэтому, если ты не планируешь соблюдать целибат или купить забавную надувную подругу из интернета, ты, вероятно, должен снизить свои стандарты и трахаться там, где ты ешь, — он усмехнулся. — Это смешно, потому что он действительно ест здесь. Потом, вы скажете что-то типа «но я не могу пытаться обмануть этого бедного миллиардера. Я слишком честный, чтобы когда-нибудь это сделать». К черту честность. Вы в курсе, какую плату этот ублюдок, Мило Джей, берет за рекламу? Обманите его. Сделайте это жестко и возьмите плату в конце.
Себастьян вздохнул.
— Я, правда, понимаю, что ты говоришь, но...
— И, наконец, третье оправдание, — провозгласил Большой Таг. — «Но у нас нет времени работать вместе. Мы никогда не будем выглядеть настоящей парой». Но проблема будет решена, если вы двое будете жить вместе.
Она поняла, почему его жена так часто кричала не него. И так как девушка, не была Шарлоттой Таггарт, она просто очень спокойно помолилась, пока Сет пинался своей ножкой, высвободив ее от одеяла.
— Пожалуйста, не доводите его до сердечного приступа, Сэр, — нахмурившись, Тиффани посмотрела на шефа. — Я думала, что вы расскажете ему, что произошло.
— Не представилось возможности, потому что я был занят его увольнением, — объяснил шеф.
Хорошо, что она была очень хорошей няней, потому что она и бровью не повела, хотя праведный гнев закипел в ее теле. Девушка переложила ребенка в милое, но прочное положение футбольного мяча (прим.: это когда голова ребенка находится на ладони, а ноги прижаты локтем) и уставилась на своего босса. Тиффани была в курсе слухов о том, что он встречался с этим большим старым подлизой сомом.
— Вы не можете уволить Себастьяна.
Себастьян поднял руку.
— Постой.