— Что ж, это грустно, потому что я — все, что он получит.
Девушке нужно было объяснить это всем. План, созревший в ее голове, не сработает, если она не обойдет своего противника.
Мэйкон пожал плечами.
— Я занятой человек. Может, Эрик сможет помочь.
Элли похоже уловила посыл.
— Я сделаю пару звонков, нужно убедиться, что каждый узнает, что именно ты позаботишься о ситуации.
Тиффани мысленно успокаивала себя, потому что она готовилась к битве.
***
Себастьян был очень уставшим, когда Эрик катил его по коридору в сторону квартиры.
Тиффани справилась с мольбертом? Он был тяжелым и немного громоздким. Себастьян хотел посмотреть, над чем она работала, но девушка утверждала, что картина еще не готова к просмотру.
Что бы она почувствовала, узнав, что он убедил Эрика повесить две ее картины в холле, а Шон выкупил другую для столовой в Далласе? Они купили все три из галереи, в которой Тиффани показала свои работы. Он хотел сделать сюрприз на открытии. Мужчина мог представить, как девушка была бы счастлива, как подбежала бы к нему и обняла. Теперь она, вероятно, даже не взглянет на него.
Это будет последний подарок, который он мог ей вручить.
— Как именно ты собираешься справляться со всем вокруг? — спросил Эрик.
— Справлюсь.
Он делал это и раньше. Сможет и сейчас. После того, как ложь Алисии стоила ему семьи, мужчина справлялся пару недель без посторонней помощи. Это был ад, но ему как-то удалось. Себастьян будет иметь дело со всем этим, потому что заслужил. После того, как обидел Тиффани, он заслужил все это.
Мужчина выудил ключ. Лучше всего было начать разбираться с новой реальностью прямо сейчас.
— Я могу заезжать и забирать тебя, — пообещал Эрик.
Ему нужно было смириться с этим.
— Все в порядке. Я могу воспользоваться автобусом. У них есть стойка для инвалидной коляски, и они довезут прямо до «Верхних».
Эрик наигранно вздохнул.
— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь. Тебе наложили швы. Тебе нельзя толкаться в автобусе.
Только два шва. Для человека, которому нужно было шесть разных операций в течение шести недель, это было ничто. У него была папка с инструкциями, рецептами антибиотиков и болеутоляющих средств, которые Себастьян на самом деле не принимал.
— Тебе не о чем беспокоиться. Я ценю тот факт, что ты отвез меня в больницу, но через день или два у меня все будет хорошо.
Себастьян знал, что никогда не будет в порядке, потому что Тиффани не будет смотреть на него также, никогда не улыбнется ему и не взглянет на него нетерпеливым взглядом. Она не станет называть его Мастером своим сладким тоном, не обернет свои дерзкие уста вокруг него.
Бл*ть, он уже скучал по ней.
Ему удалось воткнуть ключ в дверь и повернуть его. Он изо всех сил пытался распахнуть ее. Себастьян ненавидел тот факт, что Эрику пришлось пройти в дверной проем, чтобы открыть дверь достаточно широко, чтобы инвалидная коляска смогла проехать. У Эрика были ноги.
Боже, а он был таким уродом. По крайней мере, Тиффани не нужно было видеть его таким.
Себастьян развернулся и остановился.
Тиффани стояла посреди комнаты с хмурым выражением лица. Она была подобно угрозе, скрестив руки на груди.
Эрик остановился позади него.
— Я думал, что тебя уже не будет.
Себастьян должен был сыграть безразличность. Он не хотел ничего, кроме как развернуться и выкатиться прямо из квартиры.
— Тебе нужна дополнительная помощь?
Его тон был по-настоящему холодным. Он не мог позволить себе выглядеть более слабым, чем уже был.
— Нет, все в порядке, — ответила Тиффани, ее голос был таким же холодным. Она не сводила с него глаз. — Эрик, почему бы тебе не передать мне то, что ты держишь в руках, а потом позволить нам с Себастьяном побыть немного наедине? У нас есть некоторые вещи, которые мы должны решить.
— Не смей, — паника дала о себе знать. Она появилась в его кишках. Что девушка запланировала? Какую, черт возьми, игру вела? — Тиффани, или ты уйдешь сейчас, или мне придется сделать что-то, чего никто из нас не хочет, чтобы я делал.
Тиффани сделала глубокий вдох, похоже, заставляя себя успокоиться.
— Себастьян, ты боишься, что я буду относиться к тебе как к беспомощному инвалиду? Ты так боишься, что я увижу тебя в ином свете, что готов сжечь все вокруг себя, лишь бы держать меня на расстоянии вытянутой руки?
Довольно хорошо сказано.
— Я хочу, чтобы ты ушла. Разве ты этого не понимаешь?