— А как у тебя дела? — поинтересовалась она. — Как твой отец?
— Следит за своим здоровьем и наслаждается жизнью на пенсии. Я опасался, что ему наскучит безделье, но он согласился участвовать в двух-трех благотворительных комитетах и утверждает, что сейчас занят больше, чем тогда, когда работал.
Адам снизил скорость и въехал на затененную деревьями автостоянку рядом с гостиницей. Она открыла дверцу и вздохнула полной грудью. Казалось, свежий осенний воздух можно попробовать на вкус.
— Пожалуй, в октябре я больше всего люблю сюда приезжать, — заметила Линн.
— Да, тут замечательно. Многие деревья похожи на сгустки солнечного света. По-моему, один из главных недостатков жизни в большом городе вроде Нью-Йорка или Лос-Анджелеса состоит в том, что ты почти не замечаешь, как меняются времена года.
— Так может говорить лишь типичный житель Лос-Анджелеса! Скажи это ньюйоркцу, и он будет яростно спорить. Горожане по другим признакам замечают капризы погоды — зима, это когда автобусы не ходят из-за снежных заносов, а лето — когда пот градом стекает по лицу в июльскую жару, от которой не спасают даже кондиционеры!
Смех Адама затерялся в шумных возгласах приветствия, которыми огласили двор родители Линн и три собаки, немолодые создания неясной породы, которые пытались доказать, что они все еще резвы и полны сил, высоко подпрыгивая в воздух, истерически лая и ныряя в лабиринт человеческих ног.
Родители Линн с восторгом встретили свою дочь. Они засыпали ее вопросами, и до вечера ей пришлось удовлетворять их любопытство, хотя они не виделись лишь месяц. Мать Линн бурно восхищалась телесериалом с участием Дамиона Таннера и без колебаний заявила, что влюблена в бесподобного ветерана Вьетнама, ставшего частным сыщиком, роль которого играл Дамион. И с наслаждением выслушивала все актерские сплетни, которые смогла вспомнить дочь. Линн подозревала, что даже отец, в основном молчавший во время этого разговора, в душе восхищен остроумием Дамиона и бесшабашной отвагой, с которой он спасает невинных девиц из отчаянных ситуаций.
И лишь после того, как родители рано удалились в свою спальню, Линн смогла остаться в семейной гостиной наедине с Адамом и задать ему вопросы, которые вертелись у нее на языке после вчерашнего разговора по телефону.
Она уютно устроилась в углу дивана и похлопала ладонью по соседней подушке. Не обращая внимания на ее приглашение, Адам прошел к угловому бару и налил себе порцию шотландского виски. Положил туда пару кубиков льда, Но ни воды, ни содовой не добавил, поболтал содержимое стакана и сделал большой глоток.
— Ну… Адам, — начала Линн, собирая всю свою смелость.
Вчера, стоя под душем, она не предвидела никаких проблем, но реальная ситуация оказалась вовсе не такой, как Линн предполагала. Молчание, повисшее в гостиной, было напряженным, и это необычное напряжение заставляло ее нервничать. А ведь они с Адамом всегда чувствовали себя непринужденно в обществе друг друга.
— Адам, — повторила она, затем снова замолчала, испугавшись неизвестно чего.
— Что? — спросил он, не оборачиваясь.
Линн набрала в грудь побольше воздуха.
— Мне нужен твой совет по одной проблеме, Адам. Мне нужна твоя помощь.
Наконец он повернулся к ней, но его лица она не видела, потому что он снова поднес ко рту стакан с виски.
— Видимо, произошло что-то серьезное, — бодрым голосом заметил он. — Ты уже лет шесть не спрашивала у меня совета ни по каким важным делам.
Ее глаза расширились, лицо выражало протест.
— Ты забыл, что я советовалась насчет предметов, которые мне предстояло выбирать в колледже, — возмутилась она. — И по всем проблемам, возникавшим на работе. Я позвонила тебе первому, когда Дамион предложил мне работать у него менеджером.
— Да, верно. Ты всегда держала меня в курсе решений, которые принимала, — с улыбкой согласился Адам.
Линн пропустила мимо ушей его ироническое замечание.
— Я рассказывала тебе и о моих приятелях, хоть ты их тут же подвергал суровой критике. — Она усмехнулась внезапному воспоминанию. — Помнишь, как ты сказал мне, что Майк Хармон холодный эгоист, который хочет лишь моего тела и не ценит моей благородной души?
— И я был прав?
— Боже мой, Адам! Тот парень был капитаном футбольной команды, самой яркой звездой в драматическом классе и президентом студенческого союза. Каждая девчонка в кампусе согласилась бы с ним пройтись, а ты ждал, что я стану беспокоиться, родственные ли у нас души! Как мог ты быть таким бесчувственным! Ничего удивительного, что я перестала после этого делиться с тобой своими женскими секретами.