— Жаль.
— Но все равно спасибо за великодушное предложение.
— Не стоит благодарности. Всегда к вашим услугам. Так куда мы едем?
Нора подумала, не попросить ли своего нового знакомого отвезти ее в недорогой отель, но затем отбросила эту мысль. Зачем ей лишние расходы? В любом случае завтра утром родители потребуют у нее объяснений. Телефонным разговором она не отделается, так что придется ехать. Приняв решение, она сказала:
— Если вы не возражаете, я поехала бы в Чеддингтон.
— Хорошо, едем в Чеддингтон.
Наконец они выехали на оживленную, несмотря на поздний час и непогоду, улицу. Нора нервно покусывала губы, придумывая, как ей объяснить отсутствие Артура. Конечно, можно сказать родителям правду. Но она догадывалась, что они ответят: мол, сама во всем виновата. И будут в чем-то правы. Не надо было опаздывать сегодня. Впрочем, ее опоздание не главная причина. Ничего бы этого не случилось, если бы она с самого начала согласилась делить с Артуром постель.
Несколько раз она была почти готова на это, но в последний момент ее останавливали воспоминания о том стыде и унижении, которые она испытала шесть лет назад, с Диланом.
Нора познакомилась с ним, когда училась на первом курсе колледжа искусств. Сын одного из состоятельных друзей ее отца, Дилан Уоррен был на пять лет старше ее и гораздо опытнее. Видимо, и все его прошлые подруги были достаточно искушенными в любовных делах, потому что невинность Норы в сочетании с ее яркой внешностью удивила и заинтриговала его.
Впрочем, Нора не могла сказать, что целомудрие было ее сознательным выбором. Просто так получилось. Еще в школьные годы необычная красота привлекала к ней внимание едва ли не каждого мужчины в возрасте от семи до семидесяти. Но она была разборчива и держала всех на расстоянии. Она ждала особенного человека. Того, кого смогла бы полюбить.
Был, правда, один молодой человек, отличный от других. Но, прежде чем мимолетное влечение смогло перерасти в нечто большее, он исчез с ее горизонта.
Когда она познакомилась с Диланом, его красивая внешность и мужская зрелость произвели на нее сильное впечатление. Она влюбилась — точнее, решила, что влюбилась. Она искренне убедила себя, что он и есть тот, кого она ждала.
Но, несмотря на это, скорее по привычке, чем намеренно, она держала Дилана на расстоянии, до тех пор пока, потеряв терпение, он не сделал ей предложения.
Хотя Нора была еще очень юна, с точки зрения ее родителей это была очень выгодная партия, и они сразу дали согласие. После помолвки Дилан удвоил свои усилия, и в конце концов Нора уступила.
Она не сомневалась, что любит его, но их первая интимная близость принесла ей разочарование. Нора успокаивала себя тем, что, когда они привыкнут друг к другу, все наладится. Но этого не произошло. Она во всем винила себя, свою неопытность, и изо всех сил старалась доставить жениху удовольствие.
Однажды вечером, спустя почти три месяца после помолвки, она приехала на квартиру к Дилану без предупреждения, желая сделать ему приятный сюрприз. И застала его в постели с другой.
Несмотря на обиду и изумление, Нора в душе была готова простить Дилану случайную связь. Но тут в разговор вступила девушка, и оказалось, что связь эта вовсе не случайна: подружка Дилана ночевала у него каждый раз, когда не было Норы.
— Чему ты удивляешься? — с издевкой сказала девушка, натягивая чулки. — Ему нужна настоящая женщина, а не холодная статуя, которая просто лежит и…
— Прекрати! — пресек ее откровения Дилан.
Но было уже поздно. Нора поняла, что Дилан рассказал этой бесстыдной шлюхе интимные подробности, то, что Нора считала сокровенным и очень личным.
Оскорбленная до глубины души, она бросила ему в лицо обручальное кольцо и ушла. Когда родители узнали о разорванной помолвке, они попытались уговорить ее изменить решение, сетуя, что она упустила возможность удачно выйти замуж. Но Нора, не объясняя причин разрыва, ясно дала им понять, что с Диланом все кончено.
Единственный человек, которому она рассказала все, была Дженни, ее подруга и соседка по комнате в общежитии.
— Ты должна радоваться, что не успела выйти замуж за этого подонка, — сказала Дженни. — Забудь о нем. Он тебя не стоит.
— Мне обидно, что я была такой дурой.
— Никто не застрахован от ошибок. Это еще не конец света.
— Я думала, что он любит меня, — печально проговорила Нора. — А он меня просто использовал.
— Но ведь тебе это тоже доставляло удовольствие?
Нора молча покачала головой. Дженни грубо выругалась.
— Вот увидишь, в следующий раз все будет по-другому, — попыталась утешить ее подруга.
Но Нора тогда поклялась, что другого раза не будет. Ей потребовалось немало времени, чтобы восстановить самоуважение…
Звук сирены и яркий свет встречных фар, отразившийся в мириадах дождевых капель, вернули Нору к действительности.
Улица, по которой они ехали, была узкой, рассчитанной только на одну машину. Ричард не моргнув глазом съехал на тротуар, чтобы освободить дорогу, и через секунду мимо них промчалась «скорая».
Какое самообладание! — с уважением подумала Нора. Почувствовав на себе ее взгляд, Ричард улыбнулся ей краем рта, и сердце у нее учащенно забилось.
Проехав еще немного по узким улочкам, они выбрались на окраину города. Дождь продолжал лить не переставая. Когда они проехали перекресток, Нора вдруг сообразила, что не объяснила Ричарду дорогу, а он не спросил. Если он американец, то как он узнал, куда ехать?
— Вам знаком этот район? — поинтересовалась она.
— Я родился и вырос здесь, неподалеку от Чеддингтона.
— Вот как? Значит, ваши родители англичане?
— Отец англичанин, а мать американка.
— И давно вы живете в Америке? — спросила Нора, желая узнать как можно больше о своем новом знакомом.
— Уже несколько лет.
— А у вас есть братья или сестры?
— Сестра. Она замужем, живет неподалеку от Лондона.
Он ничего не добавил, и Нора, несмотря на любопытство, не стала расспрашивать, чтобы не показаться назойливой.
Пригороды остались позади, и дорога из неприятной превратилась просто в опасную: темная, грязная, местами усыпанная обломками веток. В свете фар Нора видела, что обочины уже залиты водой, и, хотя Ричард ехал осторожно, из-под колес все время летели брызги. Неподалеку от Чеддингтона дорога спускалась в низину, и вышедший из берегов ручей затопил ее. По счастью, Ричард знал объезд, но Нора все равно чувствовала себя ужасно неловко из-за того, что доставила малознакомому человеку столько хлопот.
— Я не думала, что будет такое, — извиняющимся тоном сказала она.
— Вы о погоде? Не волнуйтесь, мне приходилось ездить и в худших условиях.
Через несколько минут они уже ехали по спящим улочкам Чеддингтона. Единственный фонарь освещал раскачивающуюся на ветру вывеску деревенской гостиницы.
— Мы почти приехали, — с облегчением сказала Нора. — После того как проедете церковь, поверните налево, потом еще примерно полмили по переулку — там въезд в нашу усадьбу. Ворота должны быть открыты.
Черные с золотом кованые ворота действительно были распахнуты настежь, подъездную аллею ярко освещали фонари. У крыльца было припарковано несколько дорогих автомобилей. Рядом с «мерседесом» и «порше» простенький «воксхолл» Ричарда выглядел как-то неуместно.
Не глуша двигатель, Ричард вышел из автомобиля, чтобы достать с заднего сиденья саквояж. Вынув из сумочки ключи от дома, Нора тоже выбралась наружу. Большой усадебный дом был погружен в темноту, только в холле и на парадной лестнице горел неяркий свет.
— Не знаю, как отблагодарить вас, — сказала Нора, беря свой саквояж.
— Не стоит благодарности. Полагаю, что все уже спят, так что позвольте пожелать вам спокойной ночи, — добавил он.
— Почему бы вам не остаться? — неожиданно для себя предложила Нора. — Я не смогу спокойно заснуть, зная, что вам из-за меня пришлось возвращаться в город в такую погоду.
— Я не хочу создавать вам лишних хлопот.