— Иоланда? — спросил он. — Это ты?
Она покачала головой.
— Я — Виолетта, — она не могла лгать и назвала английский вариант своего имени. Ее настоящего имени. Хорошо бы он забыл французский! — Меня зовут Виолетта, — повторила она.
По его лицу, подобно волне, промелькнула тень смущения, навевая на него мрачность.
— Вы так похожи на нее… на Иоланду, дочь графа де Сангей.
Его голос пронзал ее, волновал сердце. Она отвернула лицо и отступила назад.
— Такого человека не существует. И никогда не существовало. Могу я вам чем-нибудь служить, милорд?
Ну, конечно же, думал Макс, это тот самый голос, что он слышал по ночам. Она лгала, и он подошел к ней поближе.
— Вы напугали меня. После того, как вы дрожали в моих руках, вы отрицаете, что знаете меня… Я знаю, это вы. Откуда вы здесь?
Она стояла прямо, с гордо поднятым подбородком.
— Вы меня с кем-то путаете, милорд. Я — Виолетта и пришла сюда из «Золотой перчатки», магазина Саймона Даблета, — она приподняла свою корзинку и начала вытаскивать оттуда ленту. — Я должна показать образцы украшений мисс Каролине Корделл. Это для перчаток, заказанных ею к Дню святого Валентина.
— Для ее костюма? — костюм Каро интересовал его меньше всего на свете, он спросил лишь для того, чтобы продолжить разговор с темноволосым ангелом.
Она опустила глаза вниз, порылась в корзинке и начала наматывать вокруг руки измерительную ленту.
— Я ничего не знаю о ее костюме. Перед Днем святого Валентина многие леди заказывают перчатки или же оставляют нам список своих любимых украшений и размеры своей руки.
— Правда? Но зачем? — его губы улыбнулись.
— Зачем? — она вспыхнула под его пристальным взглядом. — Разве вы не знаете, милорд, такой обычай…
— Какой обычай? — притворился Макс.
— Когда в День святого Валентина даме преподносят перчатки, значит, просят ее руки.
— В самом деле? — Макс бросил взгляд на изящные перчатки на ее руках. — А некоторые леди так уверены, что им сделают предложение, что запасаются перчатками заранее?
— Ну, по крайней мере, если дама не примет предложение, так хоть перчатки ей подойдут.
— Какими предусмотрительными стали вступающие в брак, — иронично заметил Макс.
Она подняла голову, и взгляды их встретились.
— Конечно, в это время года у нас очень много заказов, — мягко сказала она и отвела глаза в сторону. Вдруг в ее голосе зазвучали казенные нотки: — Не хотите ли заказать перчатки, милорд?
Макс улыбнулся. Пусть она сменила имя и коротко подстригла волосы, но это Иоланда, и он еще заставит ее признаться, когда сожмет в своих объятиях и будет целовать, пока не сломит ее сопротивления.
— Так как мисс Корделл… — он смягчил голос. — Так как мисс Корделл, вероятно, забыла о вашем приходе, позвольте мне взглянуть на образцы. Может, я найду что-нибудь и для себя, можно?
— Конечно, милорд, — проворно сказала она, все еще притворяясь изо всех сил. — У меня есть бахрома, образцы бус, золотые и серебряные ленты.
— Пожалуй, для начала, я приобрету пару перчаток для себя — безо всяких украшений. Успеете ли вы изготовить их к Дню святого Валентина?
Она помолчала, а затем с уверенностью добавила:
— Мистер Даблет очень постарается, но мне надо снять с вас мерку, — она поискала в корзинке лист бумаги. Хоть Фанни и не обучала ее, Виолетта часто наблюдала за работой супругов и кое-чему научилась. Иногда, когда мерки были сомнительными, Саймон, для верности, чертил вокруг руки. Это она умела. Что касается Макса, то она даже могла нарисовать его лицо с закрытыми глазами. Эти каштановые пряди волос на лбу, выступающие скулы, орлиный нос, чувственный рот и темно-синие, как вечернее небо, глаза. Таинственные глаза. Суровый Макс. Суровый, но такой нежный.
— Надо ли мне снимать пальто? Или загнуть рукава? — спросил он.
— Милорд, вы меня поражаете. Я всего лишь измеряю вашу руку.
— Это вы меня поражаете!
— Тем, что танцую в вашем доме?
Он притронулся к ее подбородку.
— Я считал, что вы леди, сбившаяся с пути, но вы стараетесь убедить меня в том, что вы простая девица.
— Милорд, я не знаю, что вы имеете в виду, — она спрятала лицо.
— Скажите же, что знаете меня.
Она перебирала содержимое корзинки, делая вид, что что-то в ней ищет.
— Милорд, пожалуйста…
— Макс. Меня зовут Макс. Вы меня знаете. Сознайтесь в этом.
Она отвернулась, желая, чтоб он ушел. И как такое могло с ней случиться?