Начала играть мелодия на моём телефоне, и я вздрогнула от неожиданности. Каждый раз, когда брала трубку, надеялась, это Хантер, хотя знала, с того света невозможно дозвониться.
– Привет, Холли. Как ты там? – заговорила Мишель.
– Всё, как всегда, – ответила ей. – Ты где? Почему не приходишь?
Мне не хотелось никого видеть, но за подругу беспокоилась.
– Я с родителями сейчас у Шона. Мы решили, что вместе будет проще пережить всё это.
– Наверное.
Голос Мишель звучал жизнерадостно, несмотря на то, что творится в стране. Я поражалась стойкости подруги. Тогда, как сама расклеилась.
– От Хантера по-прежнему ничего не слышно? – поинтересовалась Мишель. Я так и не рассказала ей правду. Просто не могла вновь повторить те слова. Они ранили меня.
– Давай, не будем об этом?
– Холли, забей. Если не хочет быть с тобой… – не унималась она.
– Мишель, прошу, – начала умолять, срывающимся голосом. – Не желаю об этом говорить.
– Хорошо, не будем. Ладно, мне уже пора. Созвонимся.
Глава 26.2
Я продолжила смотреть на телевизор, стараясь не вникать в суть того, что показывали. Там не было ни слова правды.
Внезапно новости прервалась. Экран стал чёрным. А затем появился мужчина, около сорока лет, с аккуратно зачёсанными каштановыми волосами. На его лице играла победная улыбка, но после он стал серьёзен.
– Жители страны! Меня зовут Джонатан Эймсвил. Я, как представитель «Глобального катаклизма» – группы сопротивления, обращаюсь к вам с просьбой оставаться в спокойствии. Не нужно устраивать мятежи, убивать несогласных с вами, либо тех, кто попал под горячую руку. Мы – это свобода! Мы не несём смерть. Мы дарим жизнь, свободную от условностей Социума. Теперь вы свободны. У вас есть право выбора, и вы решаете, как вам дальше жить. Так что подумайте: для вас важнее мир или война? Чего хотите больше всего на свете?
На экране снова появился выпуск новостей. Но ведущая молчала. Она не знала, что сказать по этому поводу. Затем прервали на рекламу. Наверное, они стали подготавливать свою речь.
– Дэвид, давай пройдёмся? Сходим в магазин. Мне нужно кое-что купить.
Парень замялся ненадолго, а потом посмотрел на меня.
– Хорошо, сейчас только переоденусь.
Дэвид жил в папином кабинете, временно, а отец переехал в спальню Кэт. Теперь я не переживала, что застану папу и её целующимися, так как к той комнате вообще не собиралась и на шаг подходить.
Парень переоделся в бриджи и майку. А мне пришлось надеть сарафан, так как выйти в футболке, которую дал Хантер не могла.
Мы шли не спеша. Не говорили ни о чём. Слова не нужны были. Погода стояла хорошая. Несмотря на недавние дожди, тепло не уходило. Птицы щебетали где-то в густых кронах деревьев. Природа осталась та же. Только люди постоянно преображались. Им никогда не хватало того, что у них есть. Всегда гонялись за чем-то лучшим, по их мнению. И это не изменится.
Мы зашли в магазин. Девушка на кассе настороженно на нас смотрела. Наверное, боялась, что мы одни из тех, кто может напасть. Но Дэвид потянул меня к рядам с продуктами, и кассирша немного успокоилась.
Я не знала, что хотела купить. Просто надоело сидеть дома.
– Как думаешь, когда мы сможем стать действительно свободными? – тихо спросила у парня, изучая цены на яблоки. Мне не хотелось ни фруктов, ни чего-то другого. Но мы же не зря ходили. Да и витамины для Люка нужны.
– Никогда! Даже если придёт новая власть, всё равно должны присутствовать какие-то рамки. Но, конечно же, если нашего Социума не станет, то будет намного лучше.
– Я тоже так думаю.
– До сих пор не понимаю... Если взорвали сервера, то почему система ещё работает?
– Скорее всего, Совет Социума хочет показать, что они способны восстановиться. Но, если бы действительно это могли, то «Глобальный катаклизм» даже не пытался взорвать сервера, – предположила я. Да и не будь уверена, что таким способом можно прекратить мучения миллионов людей, не позволила бы Хантеру рисковать жизнью. К тому же, многие верят, что система уже разрушена.