– И, тогда ты пойдёшь со мной?
– Да.
– Хорошо, Холли. Идём. Только быстро.
И мы понеслись. В клубе всё ещё находились люди. Одни сражались с рейдом, другие прятались, а третьи лежали мёртвыми. Многие, возможно сбежали из-под зоркого глаза блюстителей норм Социума. А некоторых, скорее всего арестовали.
По пути, всем кого встречали, говорили, что выход есть. Один даже побежал к микрофону, и сообщил об этом. После этого в него выстрелили. Я в ужасе уставилась на эту картину. Но изменить ничего не могла. Хантер лишь крепче сжал мою руку, и прокричал:
– Всё, идём! Всех не спасти!
Мы побежали обратно к выходу. А затем, как можно дальше от того места. Я была рада нашему спасению и помощи другим выбраться. Не жалела, что мы пошли на концерт. Ведь тогда нам не удалось бы спасти жизни тем, пусть и не всем, людям. Я верила, всё было не напрасно!
Глава 16.2
Весь день я смотрела новости, но ни одного упоминания о рейде в клубе «Эхо» не услышала. Неужели Совет Социума всё скрывает? И, как много информации они уже утаили от нас? Сколько искалеченных людских жизней? Сколько смертей?
Я не хотела спокойно смотреть на это. Но что я могла сделать? В одиночку от меня толку мало. Да и будет ли он вообще?
Телефон завибрировал. На экране высветилось сообщение от Дэвида. Тот просил позвонить, когда появится возможность. Я набрала номер.
– Привет, Холли! Как курортная жизнь? Домой, наверное, вообще не хочется? – весёлый голос Дэвида прозвучал, после первых же гудков.
Мне сложно казаться счастливой, но слышать парня, я действительно рада. Дэйв был той частью моей жизни, в которой отсутствовал весь этот мрак и страх.
– Знаешь, нет. Я бы с удовольствием вернулась назад. Здесь такая жарища!
– У нас уже тоже потеплело. Приедешь, и почувствуешь разницу, с тем, что было. Кстати, скажи мне номер рейса и когда прибываешь, хочу тебя встретить.
– Не стоит, Дэвид.
– Да мне не сложно. Тем более, я соскучился. А ждать встречи, кажется, будто целую вечность.
– Эм... Ну, не знаю.
Я вышла из номера. Облокотилась о перила и вдохнула тёплый воздух. Солнце ещё не село, а жара спала не на много градусов.
Несколько минут мы молчали. Каждый думал о своём.
– Слушай, помнишь, ты просила узнать о том парне, которого... – Дэвид не договорил. Он просто продолжил дальше: – Папа выяснил, что тем полицейским никакого наказания не будет. Им... дали премию.
После этого я не могла сдерживать свои эмоции. Быстро заскочила в номер, яростно хлопнув дверью.
– И ты считаешь это нормальным? Они убили человека! Забрали его жизнь! А им премия?! Какого чёрта вообще творится в этом мире? Люди сошли с ума?!
– Холли, прошу, потише.
Дэйв, вёл себя странно. Его слова вызвали во мне подозрения.
– Почему я должна об этом молчать? Потому что меня могут запечь в «Последнюю надежду»?
– Холли, прошу, остановись! – он произнёс требовательно. Но я уже не могла. Столько эмоций накопилось за эти месяцы, что меня, словно разрывало изнутри.
– Вот скажи! Ты, и в самом деле, не помнишь о походе в больницу?
– Почему ты об этом спрашиваешь?
– Потому, Дэвид! Разве ты не помнишь комнату, где всем внушают всякую ерунду, которую проповедует Совет Социума?
Я замолчала. Ждала ответа от Дэвида. Но парень не проронил ни слова. Лишь спустя несколько долгих минут, смог сказать:
– Я не знал, что ты в курсе, Холли. Теперь понятно, почему ты так отреагировала, когда я сообщил, что не помню. Я думал, так будет лучше... И, вообще, это не телефонный разговор.
– То есть, ты признаешь, что в курсе того, что творится на самом деле?
– Да, Холли! Да, – Дэвид сказал это с грустью, словно он не рад, что знает правду. – Обещай вести себя, как обычно. Я не хочу тебя потерять. Ты мне, в самом деле, не безразлична.
После этого мы с Дэвидом попрощались. Я всё-таки назвала номер рейса и время прибытия. Если он один из тех, кто не поддаётся гипнозу, значит ли, что его чувства настоящие? Что я нравлюсь ему не из-за чьего-то внушения.