Молчать уже не могла. Миллионы вопросов готовы были сорваться с языка, и я не сдержалась:
– Но как так получилось? Откуда ты о них узнал? Каким образом они могут уничтожить систему?
– Я не могу всего рассказать, пока, даже тебе. Моя семья из сопротивления. Мия, конечно же в этом не участвует, так как маловата, но знает.
– Родители просто разрешили тебе? Это же опасно! – я провела ладонью по его лицу, ощущая однодневную щетину.
– Я их не спрашивал. Это мой личный выбор. Они даже не знают, чем я занят в сопротивлении, только некоторые детали.
– Это опасно! Зачем ты занимаешься таким?
– Чтобы ты, Мия и другие люди обрели свободу, – Хантер взял мои ладони и притянул меня к себе, затем легонько коснулся губ.
– А если мне не нужна свобода ценой твоей безопасности?! – я вглядывалась в его глаза в темноте. Хантер вздохнул.
– Ты меня не изменишь. Я такой, какой есть. Если нужно пострадать, ради спасения близких, я пойду на это.
Я начала задыхаться. Неужели Хантер не понимает, как дорог мне и, что я не могу и не хочу его потерять? Никогда!
– Есть ещё кое-что. Существуют специальные капсулы, после приёма которых гипноз перестаёт действовать. Его разработали учёные «Глобального катаклизма».
– А если принять, то все внушения пройдут? – я задала вопрос, очень беспокоивший меня. Ведь, если это так, то смогу дать лекарство моим близким, друзьям.
– Нет. Оно может только обезопасить от следующего сеанса гипноза и от предыдущего. Но это не даст гарантии того, что капсула подействует. Некоторым людям достаточно несколько таких сеансов, чтобы навсегда переманить на свою сторону.
– У тебя есть эти капсулы?
– У меня сейчас нет. А зачем тебе? – спросил он, заметив, что я опустила голову.
– Мне хотелось бы дать их семье и подругам.
– Я могу достать только две. Так что ты хорошенько подумай, кому их давать.
– Спасибо, Хантер.
Я поцеловала парня со всей благодарностью. Если есть хоть малейший шанс помочь близким, я его не упущу.
– Думаю, нам пора, Холланд.
Мы не спеша прогулялись до гостиницы. Ночной город выглядел прекрасно. Сияло всё: фонари, вывески, витрины магазинов и кафе. У меня возникло ощущение, будто мы в сказке. Единственное, что омрачало сегодняшний вечер, мы не могли держаться за руки. И так рисковали многим, не хватало ещё попасться.
Мои волосы успели высохнуть, как и купальник. Когда пришли, то настало время расставаться. Но этого совсем не хотелось.
Я вошла в номер и опустилась на кровать. Немного посидела, затем приняла душ и надела пижаму, ту, в которой однажды утром меня увидел Хантер. Она и так была моей любимой, но, после того случая, я её обожала.
Выключив свет в ванной, вышла в комнату и застыла на месте. С краю кровати сидел Хантер. Он ухмыляясь разглядывал меня, а я молча хлопала ресницами.
– Э... Ты что здесь делаешь? – я поинтересовалась севшим от волнения голосом, всё ещё оставаясь у двери в ванную.
– Нет, чтобы обрадоваться! Просто захотел увидеть тебя.
– Хантер, мы же только что виделись! – я возмутилась. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Под пижаму не одела лифчик, а Хант так смотрел, что я чувствовала себя раздетой.
– Ты ещё скажи, что не соскучилась по мне.
Я приняла его вызов. Хоть и нервничала, но молча прошла к кровати и улеглась. Хантер сидел не оборачиваясь. Я затаила дыхание в ожидании. Это приглашение, и он точно должен был понять.
Затем парень поднялся, подошёл с другого края кровати и прилёг рядом. Моё сердце забилось быстрее. Дыхание затруднилось.
Как далеко он может зайти? Как много я могу позволить?
– Знаешь, я думаю, почему ты мне рассказал на пляже обо всём, – заговорила я, не зная, о чём ещё сказать. – Ведь я могу сообщить кому-то.
– Потому что я доверяю тебе, – прервал он, поглаживая мою ладонь. – Доверяю на сто процентов.
От его слов мне стало хорошо. Я поднялась на локти и приблизилась к Хантеру. Тот обхватил моё лицо руками и жадно впился в мой рот. Его поцелуй стал более настойчивым и страстным. Я чувствовала руки парня на талии, спине, плечах. Каждое прикосновения обдавало жаром. Кожа горела. Движения Ханта не были невинными и неуверенными. Напротив, действовал он осознанно и контролировал ситуацию. В то время, как меня разрывало на осколки от переизбытка чувств.