– Помнишь, я сказал, что могу ждать вечность? – неожиданно начал Дэвид, нарушая возникшее молчание.
– Да, – неуверенно произнесла. Неужели это изменилось?
– Я намерен приложить усилия, чтобы добиться тебя, – выпалил на одном дыхании. Руки Дэйва крепко сжимали руль. Он нервничал. Я же смотрела на него, открыв рот от удивления и неожиданности такого признания. Не знала, что ответить.
Парень повернулся, решительно обхватил моё лицо руками и приблизился. Я затаила дыхание. Неужели Дэйв сделает это? Мой пульс участился от волнения. Мне стало страшно. Не из-за того, что Дэвид хочет поцеловать. Просто я не могла этого позволить. Не могла!
Видимо, он увидел мои чувства, отражающиеся на лице, поэтому легонько коснулся губами моей щеки. В глазах Дэвида было столько печали. Мне захотелось утешить его. Затем парень отстранился и завёл мотор.
– Я не такой козёл, как ты могла подумать. Если ты чего-то не хочешь, заставлять не буду.
На этом разговор закончился. Когда подъехали к моему дому, то попрощалась, и вылезла из машины, не дожидаясь, пока парень откроет дверь. Мне не хотелось говорить. Совсем. Я никогда не считала Дэвида плохим. Наоборот, он всегда казался милым, добрым, искренним. С ним чувствовала себя уверенно, могла быть самой собой. Но... Его решительное заявление о том, что собирается бороться, загнали в угол. Ведь я заведомо знала, он проиграет.
Не существовало столько проблем, пока на горизонте не появились парни. С одним хочу быть, но нельзя. Второй, для меня лишь друг, а я ему нравлюсь. Как поступить в такой ситуации? Плыть по течению? Следовать законам Социума? Бороться против системы? Эти вопросы не давали покоя.
Даже не заметила, что уснула, пока не прозвенел будильник. Не хотелось просыпаться. Ведь когда сплю, проблемы отступают на задний план. А так, придётся столкнуться с ними нос к носу.
Сегодня выбор пал на голубое платье с пышной юбкой и белым поясом на талии. Никому не позволю видеть свою боль. Пусть все думают, что я счастлива. Им ни к чему знать правду. Единственный человек, с кем хотелось поделиться своими переживаниями, это Мишель. Но я не могла рассказать. Решила, если Хантер достанет капсулы, то одну обязательно дам ей.
В школе всё было по-прежнему: занятия, общение с подругами на переменах, репетиции. Кроме одного – Хантер перестал приходить. Как сказал Ленни, парень заболел. Я переживала за него, но не могла написать или позвонить. Боялась. Чувствовала, будто это неправильно. Хоть в том, что побеспокоиться о друге из группы не было ничего плохого.
Через два дня всё осталось неизменным. Кроме одного. Когда я пришла утром в школу, возле шкафчика меня встретил Ленни. Это было неожиданно. Я чуть не врезалась в него.
– Привет, – неуверенно поздоровалась, и с подозрением посмотрела на друга. Тот облокотился о соседний шкафчик и наблюдал, как я достаю нужные тетради и книги. Он постучал носком кроссовка об пол.
– Привет, Холли. Есть минутка?
Я кивнула:
– Есть и две, если надо. Что-то случилось? – обеспокоенно посмотрела на него.
– Хантер просил передать тебе одну вещицу, – полушёпотом выговорил парень, озираясь по сторонам. Его слова и поведение озадачили.
– Что?
– Не знаю. Он пригрозил расправой, если загляну внутрь. Но сказал, чтобы никто не видел, как я отдам тебе.
Ответ Ленни меня не на шутку удивил. Что Хантер мог передать такое секретное, и даже не разрешил взглянуть другу?
– Дашь тетрадь посмотреть? – спросил Ленни.
– Бери, – протянула первую попавшуюся. Парень подержал её в руках. Открыл и полистал для правдоподобности. Затем передал мне. В моей ладошке оказался маленький свёрточек. Больше похожий на шоколадную конфету.
– Сегодня репетируем, не забывай, – с этими словами друг удалился.
Я открыла шкафчик, словно забыла что-то достать, и развернула свёрточек. Внутри оказались две маленькие прозрачные капсулы. В них мелкие ярко-голубые гранулы. Упаковала, как было, и положила в карман рюкзака. Нужно устроить так, чтобы подсыпать Мишель порошок. В сердце теплилась надежда, что всё будет в порядке и капсула подействует. Так хотелось снова поговорить по душам с подругой. Рассказать ей о Хантере, о том, что случилось в Лос-Анджелесе, в «Последней надежде».