И вот в этот самый драматичный момент, когда две прекрасные преступницы даже еще не поняли пора ли начинать скрывать следы своего преступления, на сцене появился свидетель. Он вышел из-за открывшейся двери слева по коридору, держа перед собой палку, подозрительно похожую на деревянный японский меч — Вика не помнила, как эту штука называется, из-за паучка у нее вообще все на свете из головы повылетало, но не узнать ее она не могла. Свидетель замер, глядя на удивительный пейзаж, отрывшийся его глазам. Покачал головой и произнес вовсе не то, что по идее должен бы.
— Вас не предупредили, что нужно активировать глушилку.
После чего опустил свою деревяшку и пошел к Нире и пауку, похлопывая ею по бедру.
На паука он смотрел, склонив голову на бок. Потом протянул руку, немного подержал ее ладонью вниз над паучьей лапой и задумчиво сказал:
— Хорошо, что он помнит только то, на запоминание чего ставил «сеть Мирта». А то ему бы было очень стыдно.
— Он не вспомнит, что я его стукнула? — искренне обрадовалась Нира и опять чуть не уронила на ногу сковороду. Тоже еще воительница.
— Нет, мы как-то даже не рассказали ему, что он жрал в саду сырого барана, прямо со шкурой и рогами. Тихо останки убрали, владельца нашли и заплатили… он очень расстраивается, когда узнает, что чего-то не учел. Привык все контролировать. Потом потихоньку намекнули ему на возможность поедания этого барана.
Нира робко улыбнулась и даже отлипла от такой надежной стены. Посмотрела на паука и стала аккуратно его обходить. Остановилась почему-то рядом со свидетелем и посмотрела на паука еще и с этого ракурса.
— И что теперь делать? — спросила робко.
— Нужно его затащить в комнату, она вот там, в самом начале коридора, — махнул куда-то вправо. — Он принципиально живет в школе, хотя большинство старших давно перебрались в город, — улыбнулся свидетель. — Да, нужно перетащить, а то очнется в коридоре и точно что-то заподозрит.
Нире меньше всего хотелось, чтобы директор что-то подозревал, поэтому она кивнула и замерла в позе готовности помогать. И даже представила, как будет толкать паука, стараясь прикасаться только к лапам, они почему-то выглядели менее противно. Но к счастью этого не понадобилось. Да и паук оказался нетяжелым, судя по тому, с какой легкостью одинокий мужчина тащил его за лапу к двери. Нира за этой процессий шла, как послушная жена за каким-то глубоко-верующим восточным мужчиной. Только паранджи и не хватало. Потом она отстраненно наблюдала как «муж» ковыряется в замке чужой двери при помощи магии, затаскивает паука и опять ковыряется, а то оставить дверь открытой было бы подозрительно.
— Знаешь, похоже, это мы тут свидетели, — прошептала Вика, хотя услышать ее бы не смогли, они много раз в этом убеждались, а то, что «муж» как раз поднял голову и посмотрел на Ниру, просто совпадение. — Ну, очень подозрительный тип.
— Спасибо, — прошептала Нира и улыбнулась подозрительному типу.
И опять чуть не уронила сковороду. Из-за того, что улыбнулись ей в ответ. Тоже еще воительница!
Разумные девушки не ходят по ночам в гости к малознакомым мужчинам, если, конечно, не преследуют определенные цели, которые Нире даже в голову не пришли. Виноват в этом, конечно, был паук. Именно из-за него даже Вика о том, что не ходят, вспомнила, когда было уже поздно — Нира успела сесть за стол и даже начать ковыряться ложечкой в вытащенном из холодильного шкафа куске очередного торта. Есть ей не хотелось, она вообще была не из тех девушек, которых ночью тянет покушать, но ее очень ловко убедили в том, что сладкое помогает успокоиться, а шоколад и вовсе делает жизнь лучше.
Глен оказался очень запасливым типом. Помимо холодильного шкафа с запасом продуктов у него был шкафчик с целой коллекцией чаев и магическая горелка с чайником. Похоже, он как раз был из тех мужчин, которые покушать любят в любое время суток, даже странно что ничего себе не наел. Наверное он очень подвижный.
— Или он привык по ночам приглашать к себе разных дурех и кормить их, — проворчала Вика. — Ты сковороду держи под рукой на всякий случай. И побыстрее отсюда убирайся.
Нира печально вздохнула и продолжила ковырять торт. Обижать Глена ей не хотелось. Ей в принципе никогда не хотелось обижать людей, которые были в чем-то к ней добры, какие бы цели они при этом не преследовали. А все ее придурочные родители.
Глен вручил печальной Нире чашку с чаем, сел напротив и тоже стал ковыряться в торте, судя по всему, за компанию. Потому что он тоже его больше ковырял, чем ел.