– Скажи, пожалуйста, как можно сломать руку, вытирая пыль? – Ругался он на обратном пути из травмопункта. – Ты, Клементия, человек опасный, ты занимаешься всего лишь уборкой стола, а через час – на твоей руке гипс. Поведай, как ты умудрилась?
– Что тут необыкновенного, – обиделась Клементия, – я же не специально, я хотела как лучше…
– Да, как говорит наш премьер-министр «хотели, как лучше, а получилось как всегда». Это про тебя, Клементия. Ты хочешь прибрать на столе своего начальника, а между делом ломаешь конечности.
– Я всего лишь поскользнулась на луже у стола.
– Лужа то, откуда взялась?
– Ну как же, я же тряпочку мочила. Нельзя же сухой тряпкой стол вытирать. Меня мама так учила.
– Правильно тебя мама учила, вот только ты делаешь все как-то слишком старательно. Ты побольше сиди у телефона, да у компьютера, а ходи – поменьше.
– Вам разве не нравится, как я работаю? – Она не на шутку обиделась.
– Да нравится, Клементия, нравится, я все время мечтал о таком сотруднике. Но все-таки, когда твоя рука срастется, ты не вытирай больше пыль ни на моем столе, ни на своем. Я тебе приплачивать буду, лишь бы ты поменьше двигалась. Чтобы никаких неожиданностей.
– Нет, комиссар, я без неожиданностей просто не жилец на этом свете. Так что выбирайте: или вы без неожиданностей, но и без меня, или со мной и с неожиданностями.
– Ладно, потерплю. Пусть по-твоему будет. – Вздохнул Максим, вспомнив, как пресна и скучна была его жизнь до этой помощницы. – Только ты уж не устраивай это каждый день.
– Хорошо, я лишь изредка так буду. – Клементия рассмеялась, но тут же строго спросила. – Комиссар, так едете вы в Петербург или как?
– Еду, Клементия, только тебя отвезу и еду.
– А вы мне позвоните, когда доедете? Мне хочется тоже узнать всю историю до конца. – Она прижала свою загипсованную руку к груди и мечтательно произнесла, – как я хотела бы съездить с вами. Но вы ведь меня не возьмете? – Она искоса посмотрела на «комиссара», ожидая ответа.
– Не возьму, Клементия, это уж точно, не возьму, но позвонить – позвоню. Так ты считаешь, что история не закончилась… Вот и я также считаю.
Глава 56
АННА, среда, 29 октября, Лондон
– Я могу получить содержимое своего сейфа? – Внутренне напрягаясь, спросила Анна у высокого худощавого мужчины в униформе банковского служащего.
– Да, миссис. – Он взглянул на глянцевую белую карточку с голографическим изображением логотипа банка. – До закрытия хранилища осталось всего лишь полчаса.
– Мне нужно предъявлять для прохода к сейфам какой-то документ?
– Нет, миссис, достаточно вот этой карточки, которую вы мне только что показали. – С учтивостью ответил он.
– Вы меня проводите?
– Да, миссис. – Он отступил на шаг, пропуская ее вперед и доставая ключи.
– Я давно пользовалась ячейкой сейфа, вы не подскажете, что я должна сделать, чтобы открыть ее?
– У вас есть ключ от своей ячейки?
– Вот этот? – Спросила Анна, доставая из сумочки короткий, с массивной головкой, ключ сложной конфигурации.
– Да, это он и есть. Вы помните свой номер и шифр? – В ответ на его вопрос, Анна неуверенно ткнула пальцем в цифры, написанные от руки на обороте глянцевой карточки, которую она только что показывала ему.
– Свой ключ вы вставляете в замочную скважину, после этого набираете вот на этом табло свой шифр. Если шифр набран правильно, то раздастся звон, и тогда я вставлю свой ключ. После этого дверца откроется.
– Это так сложно. В других банках все намного проще. – Удивилась Анна, но тотчас же замолчала, посчитав, что сказала она слишком много и не по делу.
– В других банках и воруют чаще. – Высокомерно произнес охранник и с достоинством удалился, сложив с себя полномочия, когда дверца сейфа, наконец, открылась.
– Я должна что-то за такое длительное хранение?
– Нет, вы же платили за несколько лет вперед, так что все в порядке.
Как Анна и предполагала, в ячейке, среди прочих предметов – ценных бумаг, денег и драгоценностей, оказался и пакет с документами. Она помнила этот пакет. Но только сейчас догадалась, что за документы в нем лежат, и, главное, кого из высоких начальников само наличие этих бумаг могло здорово тревожить. Нет, она не видела, как Вадим прошивал этот пакет, так он обыкновенно поступал со всеми секретными бумагами, но зато она делала другое – она принесла ему оригиналы тех договоров и номера зарубежных счетов, откуда поступали деньги, сделавшие впоследствие Вадима распорядителем крупнейшего фонда, а того человека суперсостоятельным чиновником высшего эшелона власти. У Анны была плохая память только на телефоны, да и то не на все, а все остальное она никогда не забывала. Она не забыла, что Вадим заставил ее стереть всю информацию из компьютера по этому договору, сам уничтожил карточки, переписку, где упоминался договор, залил тушью исходящую информацию из журналов. А потом заставил подготовить другой договор, где фигурировала другая разработка, совсем не из секретного института и совсем на другую – ничтожную – сумму… Она еще тогда поняла, что он обезопасил себя, уничтожая все следы своего причастия к этому делу… Он уничтожил даже финансовые документы. Анна помнила, как ругалась бухгалтерша, не понимая, куда делись ее важные бумажки…