– Несколько месяцев я терпела твое плохое настроение и высокомерие, твой эгоизм и безумное тщеславие.
– Ты? Ты терпела? Наоборот – мне приходилось все это переносить!
– Вчера вечером, незадолго до того, как ты пришел, звонила Беттина. Она напомнила мне, что… что было бы на пользу и ей и мне, если бы я смогла убедить тебя продлить контракт. И я даже решила… решила…
Райан крепко схватил ее за запястье, и Девон громко вскрикнула.
– Прекрати. Голос 4Райана был мягкий, беззлобный, но в каждом мускуле его тела кипела ярость. – Не надо больше ничего говорить, Девон, я предупреждаю.
Она вырвала руку из его цепких пальцев и встала из-за стола, выпрямив спину, расправив плечи, гордо подняв голову, полная решимости, что он ни за что не должен увидеть, как ей больно, а также понять всю чудовищность той лжи, которую она приготовилась ему сказать.
– Принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, – произнесла она, – я полагаю, вы со мной согласитесь, что условия нашего контракта выполнены полностью и срок действия договора можно считать завершенным.
Девон повернулась и вышла из ресторана – и из жизни Райана.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
– Неужели ты действительно не хочешь больше ростбифа? – спросил Джеймс Кинкейд, улыбаясь Райану, сидевшему на противоположной стороне обеденного стола. – Бримли просто из кожи вон лезет сегодня, чтобы угодить нам, ты не находишь?
Райан поднял глаза на Агнес Бримли, которая с чопорным видом стояла рядом с ним, и наткнулся на ее неодобрительный взгляд.
А почему бы ей и не смотреть на меня неодобрительно? – подумал он и бросил взгляд на блюдо в ее руках.
Толстые куски ростбифа с кровью, поджаренные именно так, как надо, по всем правилам, политы лоснящимся соусом “бернез”. Спаржа плавает в голландском соусе из масла, желтков и лимонного сока, румяный картофель обильно сдобрен сливочным маслом.
Но что все это по сравнению с тем, что творится у него на душе!
– Второго блюда хватит на полк солдат, – поджав губы, сказала экономка.
Райан вежливо улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Спасибо, но я съел больше чем достаточно. Да-а, больше чем достаточно, подумал он, глядя, как Бримли убирает посуду. Обеды в доме его деда в последнее время превратились в какие-то показательные гастрономические изыски. И эти пиршества, одно за другим, довели Райана до такой точки, что сейчас он, пожалуй, был бы рад увидеть на столе тарелку простого риса.
И все-таки, размышлял Райан, наблюдая, как дедушка приступил к послеобеденному ритуалу раскуривания сигары, не похоже, чтобы смена диеты отрицательно повлияла на его здоровье. Как бы то ни было, Джеймс выглядел даже более бодрым, чем обычно. Ближе к ночи, вместо того чтобы объявить, что пора спать, так как часы пробили половину десятого, он решил побеседовать с внуком.
Вот уже три месяца тема разговора не менялась. Нет, это была уже не старая песня “Мир Стал Не Тот и Как Было Хорошо Семьдесят Лет Назад”. Джеймс давно уже оставил эту лекцию, как, впрочем, и другую, начинавшуюся неизменными словами “Время идет… ”, а заканчивавшуюся предостережением, что Райану скоро тридцать три и пришло время остепениться.
Нет, подумал Райан, сжав челюсти. Нет. С самого июля, с того момента, как закончился их контракт с Девон, кинкейдовская пятница означала непременный вопрос: “Ты слышал что-нибудь о Девон?”
Вот и сегодня тоже. Райан посмотрел на деда, добродушно улыбнулся и покачал головой.
– Нет, сэр, не слышал.
– Ага. Ни писем, ни телефонных звонков?
– Нет, сэр.
– И ты не пытался сам позвонить ей?
– Нет, дедушка, не пытался. Джеймс кивнул.
– Может, перейдем в библиотеку?
Райан облегченно вздохнул. Дискуссия подходит к концу, решил он.
– Конечно, – ответил он вслух. – Давай я тебе помогу.
– Не надо, – резко отказался Джеймс. – Спасибо, но я справлюсь сам. – Он поднялся со своего кресла – покряхтывая, но довольно проворно для человека, недавно отметившего восьмидесятилетие. – Позвони-ка старой ведьме, Райан. Скажи ей, чтобы принесла кофе к камину. Да, и еще – пусть она все-таки испечет тот пирог с шоколадным кремом, про который я ей говорил.
– Хорошо. – Губы Райана дрогнули в улыбке. – Я все ей передам.
Он направился в кухню и передал Бримли просьбу дедушки, только в гораздо более вежливой интерпретации. Вернувшись в библиотеку, он обнаружил, что Джеймс уже сидит в своем любимом кресле. В его руке покоилась рюмка с коньяком.
– Налей-ка себе что-нибудь, мой мальчик, да сядь рядом.
Когда Райан пододвинул кресло и расположился, Джеймс прокашлялся.
– Ну и почему же?
– Что – ну и почему же?
– Не позвонил ей? Девон, я имею в виду. Райан нахмурился. Беседа, оказывается, не закончилась.
– Мне незачем ей звонить, – ответил он. Джеймс поднял на него глаза.
– От мужчины убегает жена, а он считает, что незачем звонить и спрашивать ее, почему она уехала. Этот современный мир такой странный, мой мальчик. Очень странный.
Вздохнув, Райан встал на ноги.
– Дедушка, – сказал он мягким тоном. – Я понимаю, что тебя несколько смущает это обстоятельство. Девон не убежала, она ушла. Тихо, спокойно и вполне преднамеренно. И я тебе уже объяснял причину.
– Да-да. Ты объяснял мне. Потому что она больше не хотела быть твоей женой.
– И я тоже не хотел. – Райан сжал губы, отчего они стали тоньше. – Она, собственно, и не была моей женой, дедушка. Ты помнишь? Я тебе говорил о контракте, который мы подписали. Я говорил тебе о нем еще до церемонии бракосочетания, и ты сказал, что понимаешь. Ты сказал…